Особенно,... 
73 
Роберт бессильно уронил голову на руку. Выхода не было: его не оставляла ни душевная боль, ни мучительные раздумья. Он закрыл глаза. Как забыть этот взгляд, как забыть тот миг, когда он, охваченный страстью, начал ее целовать? Желание, которое мучило так долго, взяло верх над волей. Ему казалось, что он желал ее с того момента, когда впервые увидел, но осознание этого действительно проникало в него незаметно и постепенно. Он стал ловить себя на том, что прислушивается к звуку ее голоса на лестнице, к ее шагам, ждет, когда вновь увидит ее. Он никогда не предполагал, что женщина может быть такой невероятно красивой и в то же время такой невинной, а точнее, такой неоскверненной.
Роберт застонал. Зачем снова и снова прокручивать все это в голове? Ему нужно забыть ее и каким-то образом попытаться помочь себе. Но ведь он уже не раз пытался это сделать, Бог тому свидетель. Он выпивал столько, что другие бы уже давно свалились с ног. Его ноги тоже слушались плохо, а вот голова оставалась холодной и трезвой. Он пил и пил, но все равно, когда уже казалось, что, ни один человек на его месте не остался бы трезвым, какая-то часть его сознания никак не отключалась и все время помнила… продолжала помнить.
Тогда он попытался использовать другое средство – женщин. Но пришлось признать, что и они не помогли, как не помогло все прочее. Как они утомляли его своей болтовней и лестью, своим идиотским смехом и одинаково глупыми шутками. Он растратил уйму денег, но ему не было их жалко. Они ничего не значили по сравнению с бесполезной тратой сил и энергии.
В конце концов, все это не имело для него никакого значения, потому что он был тем человеком, который должен был прожить жизнь в одиночестве из-за своего прошлого, от которого никуда не скрыться.
– Если бы я только мог возненавидеть ее, – шептал он, зная, что ненавидеть должен только себя. Он нашел ту единственную, о которой мечтал всю жизнь, и оказался недостоин ее. Он должен отказаться от своей любви. Отказаться – и точка. Но дьявол продолжал искушать.
«Она такая же женщина, как и все остальные. Возьми ее, сделай своею! Какое тебе дело до того, что в один прекрасный день ее любовь превратится в ненависть и отвращение, что она зачахнет, когда узнает правду о тебе. А может, она ничего никогда и не узнает, может, правда так и останется скрытой от нее. Так или иначе, как бы там ни было, но ты, по крайней мере, будешь обладать ею, она будет твоей – и ты сможешь любить ее, держать в своих руках, ласкать…»
Роберт поднялся и стал ходить по комнате. Он уже слышал все это раньше, слышал много-много раз. Это была задача, для которой не существовало ответа, задача, над которой он должен был постоянно ломать голову. Но, в конце концов, как это всегда бывало с ним, он сказал себе: «Хватит, ты прекрасно знаешь ответ! Ты не убьешь ту, которую любишь». Дьявол же, как всегда, предлагал другой ответ, более приятный, приемлемый. Он нашептывал его прямо в душу сэра Роберта:
«А откуда ты знаешь, что она так невинна, так простодушна, как кажется? Вспомни Алису. Она обманула тебя. А другие женщины, которые у тебя были? Те, которых ты искал, преследовал и завоевывал. Когда они уступали тебе, оказывалось, что они любят твои деньги, твои владения, что они вовсе не невинны и не безгрешны, и самое ужасное, что среди них не было ни одного исключения. Так почему же ты думаешь, что она какая-то другая? Возьми ее, возьми на условиях, и ты поймешь, что все твои возвышенные мысли существуют только в твоем воображении, а все, что ты ей приписываешь, скорее всего, неправда».
– Черт побери! Чему же тогда верить! – Он импульсивно швырнул бокал в камин и увидел, как тот разбился на тысячу хрустальных брызг. Он стоял и смотрел на то, как они сверкают в языках пламени. Казалось, это были капли слез.
Раздался тихий стук в дверь. Роберт не ответил, и через какое-то мгновение дверь открылась.
– Простите, сэр Роберт, но уже полвосьмого.
– Очень хорошо, Тернер, я сейчас переоденусь.
Эти его так называемые гости будут, конечно же, ждать, когда он появится. Ему представилось, как они возбужденно и благоговейно щебечут в своих спальнях, обмениваясь впечатлениями.
– Вот это да! Да у него есть лакеи! А какой внизу огромный холл!
– А вы заметили цветы?
– А картины? Спорю, это все – подлинники.
– Он, должно быть, намного богаче, чем мы думали.
– Я всегда говорила, что он миллионер!
– Как вы думаете, он окончательно порвал с Сесиль? Она, наверное, неплохо нагрела на этом руки.
73 
