Есть любовь и сильная, но любителей клубнички ждет разочарование
61 
Кроме того, словесное описание, которое Гойзман дал своему московскому приятелю, совершенно не соответствует оригиналу. Покойный Дьяков высокого роста, астенической комплекции: узкие плечи, худой. Нос короткий вздернутый, а не «боксерский». Никакого приметного шрама в форме летящей птицы над правой бровью не имел. Получается, Гойзман нагло врал перед смертью? Как ни крути, выходит так. Но какой смысл, какая корысть в той лжи? Нет ответа.
Колчин потер ладонью подбородок и вернул бумагу Овчарову. «Я думал, что меня отзовут отсюда», – сказал он. «С этим ещё успеется», – Овчаров зевнул во весь рот, этой ночью он не покидал здания посольства, ожидая срочных сообщений из Москвы, выкроил на сон часа полтора, устроившись на диване в рабочем кабинете, приказал дежурному разбудить его, как только шифровальщик закончит работу. И сейчас, утром, мечтал отправиться в посольскую квартиру и наверстать упущенное. Колчин взял лист бумаги, щелкнул кнопкой ручки и начал писать докладную на имя Антипова.
И вот Колчин снова на рабочем месте, вынужден слушать шепот за спиной, ковырять старую необязательную заметку об английских пожарных, начатую и брошенную два дня назад, и разыгрывать из себя простачка. Стас Никишин, душу которого распирало желание поделиться с новым человеком новостями, придвинул свое кресло впритирку к стулу Колчина, припав губами к его уху, перешел на шепот.
– Ты знаешь, что нашего дипломата грохнули? Ну, того самого, что исчез в июне.
Колчин решил, что настроение слишком паршивое, чтобы убедительно сыграть удивление, выразить негодование или гнев, якобы переполнявший душу.
– Да, слышал по радио, когда завтракал, – ответил он. – Жуткая история. Даже не верится в такое. Лондон – цивилизованная европейская столица, демократическое государство. И такое тут творится. Иностранных дипломатов похищают и мочат. Просто волосы дыбом.
Никишин был разочарован тем, что он принес горячую весть не первым, его опередили какие-то олухи с английского радио. Судя по всему, Никишин слишком близко к сердцу воспринял известие о смерти Ходакова и сейчас пребывал в самом мрачном расположении духа. Глаза блестели от возбуждения, а губы кривила саркастичная улыбочка.
– Волосы дыбом, – передразнил он и скорчил страшную рожу. – Чудило, ты отстал от жизни. Приехал сюда и привез с собой все легенды и мифы об Англии, которые тебе внушали в детстве. Ты, наверное, думаешь, что Англия это страна джентльменов, туманов и частных сыщиков. Забудь эту ахинею. Все эти сказки выдуманы для туристов. По-нашему говоря, лохов.
– Серьезно? – Колчин сокрушенно вздохнул, оторвался от монитора, поняв, что закончить заметку все равно не удастся.
– От старой доброй Англии не осталось даже руин. Это полицейское государство, порцию демократии можешь купить, если у тебя тугой кошелек. Доля эмигрантов в Лондоне достигла двадцати процентов. Сюда приезжают человеческие отбросы со всего мира.
– Например, мы с тобой, – Колчин попробовал обернуть все шуткой. Не получилось. Никишин заговорил громче.
– Тут прекрасно чувствуют себя наши бывшие олигархи, обокравшие Россию. Богатые арабы, ортодоксальные исламисты, чеченцы, наворовавшие целые состояния на родине. Эти люди кварталами скупают недвижимость в крупных городах, а потом устраивают тут пункты вербовки террористов, профессиональных убийц и наемников для войны. Здесь в роскошных апартаментах живет родная сестра Усама бен-Ладена. А в какую страну бегут предатели из бывшего КГБ, ныне ФСБ? Даже Штаты брезгуют, стесняются принимать этих людей. Потому что в ЦРУ знают цену предателям. Англия ничего не стесняется. Власти на все закрывают глаза, потому что те же арабы везут сюда бабки вагонами, а наши перебежчики поставляют развединформацию, которую англичане сливают американцам и получают дивиденды. И нечего теперь удивляться, что русских дипломатов стали убивать.
– Ну, не сгущай краски.
Но Никишин уже завелся, остановить его было трудно. Оставалось ждать, когда он выпустит фонтан красноречия.
– Куда, скажи на милость, приехали эмиссары Дудаева, чтобы напечатать валюту для независимой Чечни? Не в Германию, не во Францию. Сюда приперлись. Разместили заказ. Жили тут на широкую ногу, покупали дома, лимузины, сорили деньгами, имели всех красивых женщин. Пока в один прекрасный день чеченцев не перестреляли и не перерезали в их же домах. Кто стоял за этими убийствами – неизвестно. Все концы тогда повесили на разборку внутри самого чеченского сообщества. А напечатанные фантики для Чечни до сих пор некому забрать, потому что теперь этот мусор никому не нужен.
61 
