52 
Вот из-за угла соседнего здания вышла мамаша с тремя малышами. Дети ссорились и хныкали, а мамаша то и дело их растаскивала. Джейкоб невольно улыбнулся. Некоторые вещи от времени не зависят.
По шоссе проносились машины. Вот прогрохотал большегрузный грузовик, оставив за собой облако черного дыма. Джейкоб невольно поморщился.
Вокруг оказалось довольно много самых разных зданий. Высокие, низкие, они теснились, как будто им страшно было стоять в одиночку. Скучные, унылые строения… Вдруг глаз его упал на что-то знакомое: невдалеке блестели на солнце две высокие золотистые арки. Джейкоб сразу приободрился. Раз у них есть «Макдоналдс», они не совсем дикари! Улыбаясь, он повернулся к Санни.
Та и не думала отвечать.
Делая вид, будто его не существует, она повесила шланг на место и завинтила крышку бензобака. Ну и пусть себе отмалчивается, подумал Джейкоб. Просить прощения он не намерен — она сама виновата! И все же он следом за ней зашел в здание. И сразу принялся увлеченно разглядывать батареи разноцветных шоколадок и бутылок с водой и соками. Впрочем, и внутри трудно было дышать из-за бензиновых паров.
Санни подошла к кассе и достала из кошелька банкноты. Джейкобу ужасно хотелось пощупать бумажные деньги. Чтобы удержаться от искушения, пришлось сунуть руки в карманы. Кассир в бейсболке пробежал пальцами по клавиатуре кассового аппарата. В окошечке высветились красные цифры. Санни протянула мужчине купюру и получила на сдачу несколько металлических кругляшей.
Джейкоб вспомнил: это тоже деньги. Их называют мелочью или монетами. Он огорчился, когда она бросила монеты в сумку, не дав ему как следует рассмотреть их. Может, удастся попросить у нее несколько экземпляров?
В дверях показалась та самая многодетная мамаша, и в магазинчике сразу стало шумно. Все ее отпрыски дружно бросились к конфетам.
— Только по одной! — истошно завопила мамаша, роясь в сумке.
Дети, одетые в теплые куртки и шапки, снова из-за чего-то поссорились и начали толкаться. Самую младшую девочку толкнули так сильно, что она упала на пол и разрыдалась. Джейкоб мгновенно нагнулся, чтобы помочь малышке встать, а потом протянул ей мятую конфету.
Нижняя губа у девчушки дрожала, огромные синие глаза наполнились слезами.
— Они всегда толкаются! — наябедничала она на братьев.
— Скоро ты вырастешь такой же, как они, — сказал он. — Тогда они уже не посмеют тебя толкнуть!
— Извините! — Мамаша, тяжело вздыхая, взяла дочь за руку. — Скотти, мы долго ехали и устали. Пока не доберемся до дому, будешь сидеть спокойно!
Джейкоб повернулся, собираясь уходить; девчушка улыбнулась ему. Краем глаза он заметил, что улыбается и Санни.
— Значит, ты снова со мной разговариваешь? — спросил он, когда они вернулись к машине.
— Нет. — Она натянула перчатки и плюхнулась на водительское сиденье. Куда как проще было бы ненавидеть его, если бы он так хорошо не утешил маленькую девочку. — Меня очаровать труднее, чем трехлетнюю малышку.
— Давай поговорим на нейтральную тему.
Она завела мотор.
— Нейтральных тем у нас нет.
Тут она права! Джейкоб снова погрузился в мрачное молчание. Санни ловко лавировала в потоке машин. Заметив, что она подруливает к двум золотистым аркам, он ужасно обрадовался. Ему захотелось ее расцеловать.
Она подъехала к указателю «Мак-Авто» и притормозила у стойки с меню.
— Ты что будешь?
Джейкоб хотел заказать бургер «Мак-Гэлакси» и большую порцию лазерных колечек, но ни того ни другого в меню не увидел. Пришлось снова довериться ее вкусу.
— То же, что и ты, только в два раза больше. — Не в силах устоять, он взъерошил ей волосы на затылке.
Она раздраженно сбросила его руку, высунулась в окошко, сделала заказ, узнала, сколько надо заплатить, и встала в конец длинной вереницы машин в ожидании, когда их обслужат.
— Мы доберемся быстрее, если будем есть на ходу.
Они передвигались вперед с черепашьей скоростью.
— Мы что, спешим?
— Не люблю напрасно тратить время.
Джейкоб про себя согласился с ней. Он не знал, много ли им еще осталось.
— Санни!
Нет ответа.
— Я люблю тебя.
Ее нога соскользнула с педали сцепления, и «лендровер» заглох. Она поспешила завести мотор. Санни обернулась к нему, раскрыв рот:
— Что?!
— Я сказал, я люблю тебя. — Он думал, произнести эти слова будет мучительно трудно. А оказалось совсем не трудно, даже наоборот, приятно. Очень приятно. — Я решил: почему бы нам не сыграть в открытую?
52 
