81 
Все очень похоже — те же звезды, те же планеты, та же чернильная темнота. Только спутников больше, да в отдалении видно пятно света. Там орбитальная научно-исследовательская лаборатория. Меньше чем через полчаса он впишется в транспортный поток. Он больше не будет один. Откинувшись на спинку кресла, Джейкоб в тихом отчаянии закрыл глаза.
Ее больше нет.
Судьба свела их, потом разлучила. Судьба, да еще его интеллект. Он воспользуется своим интеллектом. Пусть на это уйдет вся жизнь, но он придумает, как им снова соединиться.
Может, он будет страдать много месяцев или даже лет, которые уйдут на необходимые эксперименты. Лишь бы ему удалось вернуться в то время и место, откуда он стартовал. Но он обязательно вернется и рассчитает все по минутам. Санни даже не успеет сообразить, что его долго не было.
Он медленно вытащил из кармана конверт. Вот и все, что у него от нее осталось. Какое-то послание, письмо. Несколько слов любви. Этого будет недостаточно, в ярости подумал он, разрывая конверт.
Внутри он увидел только одно слово.
«Сюрприз».
Ошарашенный, он уставился на листок бумаги.
Какой еще сюрприз? Что за сюрприз? Вот так прощальное письмо, нечего сказать. Так похоже на нее… Он смял листок в кулаке, но тут же раскаялся. Ему захотелось сохранить хотя бы то немногое, что содержит ее следы.
И тут он услышал тихий шорох и развернулся в кресле.
Смертельно бледная Санни стояла на пороге кабины. Заметив, какое у Джейкоба сделалось лицо, она с трудом растянула губы в улыбке.
— Значит, ты получил мое письмо.
— Санни?! — прошептал он, думая, что бредит.
Галлюцинации — один из побочных эффектов путешествия во времени. Надо будет обязательно записать.
Но он видел ее, слышал, чувствовал ее аромат. Вылетев из кресла, он схватил девушку и впился в нее губами, словно изголодавшийся путник в краюху хлеба.
И тут до него дошло происходящее. Он пришел в ужас.
— Что ты здесь делаешь? — закричал он, встряхивая ее. — Что ты натворила, черт тебя дери?
— Я сделала то, что должна была сделать. — Санни покачнулась, и он снова обругал ее. — Орать будешь потом, — невозмутимо заметила она. — По-моему, я сейчас упаду в обморок.
— Нет, не упадешь!
Несмотря на душившую его ярость, он бережно, точно она была стеклянная, подхватил ее на руки и усадил во второе кресло. Заботы заставили его встряхнуться.
— Голова кружится?
— Да. — Она потрогала пальцами висок. — Ничего себе поездочка!
— Тошнит?
— Немножко.
Джейкоб нажал круглую черную кнопку, и открылось небольшое отделение. Оттуда он вытащил квадратную коробку. Из нее достал крошечную, тонкую, как бумага, таблетку.
— Положи под язык, идиотка, — велел он.
Санни повиновалась.
— Ты же не готовилась к путешествиям со сверхсветовой скоростью!
Ей сразу стало легче. Она глубоко вздохнула, радуясь, что не опозорилась. Забыв на миг о нем, она повернулась к лобовому стеклу. Перед ней раскинулся Млечный Путь.
— О господи! — Кровь, едва успевшая прихлынуть к щекам, отхлынула вновь. — Невероятно… Неужели это… Неужели там Земля?
— Да. — Ладони у него стали влажными. Сейчас его затошнит, и придется самому принимать лекарство. — Санни, ты хоть понимаешь, что натворила?
— С какой скоростью мы летим?
— Санни, черт тебя дери!
— Да, я понимаю, что я натворила. — Она крутанулась в кресле и положила руки ему на колени. Ее глаза были ясными и темными. — Я пронзила время вместе с тобой, Джейкоб.
— Ты, наверное, совсем спятила. — Ему хотелось трясти ее, пока не вытрясет все кости. Хотелось прижать ее к себе со всей силы, чтобы она не шелохнулась. — Кто тебя надоумил?!
— Кэл и Либби мне помогли.
— Они тебе помогли? Они знали, что ты задумала?!
— Да. — Руки задрожали, и Санни стиснула их и сложила на коленях. Она не хотела, чтобы он знал, как ей страшно. — Я все решила вчера ночью.
— Ты решила, — повторил он.
— Совершенно верно. — Она задрала подбородок и долго смотрела на него в упор. — Утром я поговорила с Кэлом, объяснила, что хочу сделать. — Желая успокоиться, Санни посмотрела в обзорный экран.
Она увидела яркие звезды — но не наверху, а на одном уровне с собой! Просто невероятно… Она мчится в космосе со своим единственным, с мужчиной, которого любит. И всегда будет любить.
Кому-то из них придется быть разумным. Кому-то надо сохранять хладнокровие. Джейкоб не был уверен, что разумным и хладнокровным удастся остаться ему.
81 
