Особенно,... 
50 
Лотти остановилась возле одного из высоких книжных шкафов вишневого дерева, мимоходом отметив, что в библиотеке отсутствуют книги.
— Ваша библиотека пуста, — невольно произнесла она. Джентри рассеянно рассматривал на свет бренди в бокале.
— Ну так купите книг. Если хотите, заставьте ими комнату от пола до потолка.
— Спасибо. — Ободренная тем, что он не попросил ее уйти сразу, Лотти подошла поближе. — Мистер Джентри…
— Не называйте меня так, — раздраженно перебил он.
— Простите. Ник… — она сделала еще шаг к нему, — я хотела бы внести поправку в слова сэра Росса: вы вовсе не обязаны делать из меня леди Сидней. Как я уже говорила, мне все равно, кто вы — пэр или простолюдин.
Долгое время он молчал, потом прерывисто вздохнул, прошел к буфету и плеснул себе еще бренди.
— Есть ли какой-нибудь способ помешать сэру Россу? — продолжала Лотти. — Может быть, стоит обратиться к юристу…
— Слишком поздно. Я знаю сэра Росса: он продумал каждый шаг. Он пользуется влиянием повсюду — в министерстве юстиции, в полиции, в парламенте, при дворе… Это предписание я все равно получу, что бы ни пытался предпринять. — И он выпалил незнакомое Лотти, но довольно грубое словцо. — Хотел бы я переломать этому самодовольному болвану Кэннону все кости!
— Чем я могу вам помочь? — тихо спросила Лотти.
— А вы не слышали, что сказала моя сестра? Вам предстоит играть роль знатной дамы и помогать мне притворяться виконтом.
— В Стоуни-Кросс-Парке это прекрасно удавалось вам, — напомнила Лотти. — Вы весьма убедительно изображали аристократа.
— Всего несколько дней, — с горечью уточнил Ник. — А теперь мне придется мириться с этой ролью до самой смерти. — Он в ярости тряхнул головой. — Я не хочу этого, понимаете? Не хочу! Я не выдержу и кого-нибудь прикончу.
Лотти склонила голову набок, задумчиво глядя на него. Ей следовало бы испугаться: судя по виду, в эту минуту Ник и вправду был способен на убийство, он явно жаждал крови. Но как ни странно, Лотти переполняло сочувствие к нему и, что еще удивительнее, ощущение близости. Оба они были вынуждены вести жизнь, которой не желали.
— Как вы чувствовали себя в Стоуни-Кросс-Парке, представляясь лордом Сиднеем? — спросила она.
— Сначала это меня забавляло. И вправду смешно: я притворялся собой! Но уже на исходе первого дня эта игра мне надоела. Меня приводило в бешенство одно упоминание моего имени.
Лотти задумалась, почему ему так ненавистно собственное имя. Наверное, есть какие-то причины, о которых он пока умалчивал.
— Ник, что имел в виду сэр Росс, говоря о вашем прочном финансовом положении?
Он скривил губы:
— Он имел в виду, что я могу позволить себе содержать большое поместье и вести образ жизни, приличествующий пэру.
— Откуда он это знает?
— Он догадывается.
— Но ошибается?
— Нет, — процедил сквозь зубы Ник, — напротив. Еще до того, как я стал сыщиком, я сумел выгодно вложить свои сбережения. В общем, у меня скопилось две сотни.
Мысленно Лотти рассудила, что двести фунтов сбережений — неплохая сумма, но не обеспечивающая уверенности в завтрашнем дне. Оставалось лишь надеяться, что вложенные Ником деньги и впредь будут приносить прибыль.
— Что ж, это немало, — отозвалась она, не желая ранить его чувства. — На такие деньги можно прекрасно прожить — конечно, если не роскошествовать. Но заказывать свадебное платье мы не станем. Сейчас не время. Может быть, в будущем…
— Лотти, экономить нам незачем, — перебил он.
— Двести фунтов — крупная сумма, но ее слишком мало для содержания…
— Лотти, речь идет о тысячах, — снова перебил он со странным выражением лица. — О двухстах тысячах фунтов.
— Но… но… — Лотти растерялась. Названную сумму она сочла огромной, по любым меркам это было целое состояние.
— Еще около пяти тысяч в год я зарабатываю частными расследованиями, — добавил он, окончательно ошеломив ее. Он помрачнел. — Но похоже, о частных расследованиях мне придется забыть.
— Да ведь вы богаты, как лорд Раднор! — потрясенно выговорила она.
Ник махнул рукой, выказывая полнейшее пренебрежение к богатству, не идущему ни в какое сравнение с его бедой.
— Может быть.
— Вы можете позволить себе иметь десяток домов. Все, что вы захотите…
— Десять домов мне ни к чему: я не могу одновременно находиться во всех. И за стол я привык садиться только три раза в день. А пускать пыль в глаза знакомым я не желаю.
50 
