Особенно,... 
47 
— Почему бы и нет? — сказала она. — Вдруг я что-нибудь упустила?
Адриан лукаво улыбнулся, наклонился, подхватил ее на руки и вышел из бассейна во всем великолепии своей наготы.
— Уж в этом вы можете быть совершенно уверены, ангелочек, — сказал он.
Было далеко за полночь, когда они вернулись домой.
На следующее утро Адриан уехал из Бадена, оставив Элиссе записку, в которой сообщал, что его вызвали в расположение полка. Он подавил порыв написать что-нибудь нежное, интимное, напоминающее о вечере, который они провели вместе. Что-то остановило его. События минувшей ночи накрепко впе-чатались в его память, и Адриану это совсем не нравилось. Ему не нравилось, что вчерашняя близость не только не умерила его страсть к Элиссе, но, напротив, только усилила ее.
Это было тревожное, неприятное чувство. Он ни на минуту не забывал о том, что Элисса — лгунья и мошенница.
Пустив коня размашистой ровной рысью, он через три часа добрался до окраины Вены и осадил Минотавра на вершине холма. Среди величественных затейливых зданий тут и там виднелись колокольни, высокие заостренные шпили и сияющие купола. Вдали виднелись самое высокое сооружение города — шпиль кафедрального собора Святого Стефания, достигавший в высоту трехсот девяноста футов, и голубые крыши величественного дворца Хофбург.
Первую остановку он сделал на Кернтнерштрассе. Здесь располагалась контора Герхарда Малера, сыщика, услугами которого Адриан пользовался, когда приезжал в Вену четыре года назад. Тогдашнее задание было намного проще — выяснить имя и собрать сведения о некоей даме, которую полковник несколько раз встречал в театре.
В результате Гизела Хэндрик подарила ему немало восхитительных ночей.
Устроившись в кресле в маленьком, но опрятном кабинете сыщика, Адриан следил за тем, как Малер, невысокий худощавый человек тридцати с лишним лет, очень похожий на прилежного студента, внимательно изучает запись их разговора.
— Если я вас правильно понимаю, барон Уолвермонт, вы хотите, чтобы я предоставил вам информацию о графе и графине фон Ланген, какую только удастся раздобыть.
— Совершенно верно. По имеющимся у меня данным, граф фон Ланген — выходец из Мариацелля. Если это так, собрать о нем сведения будет нетрудно, хотя он покинул Австрию много лет назад.
Малер заглянул в свои записи.
— Как вы утверждаете, впоследствии он жил в Англии.
Адриан кивнул:
— Да. В Корнуолле, если не ошибаюсь.
— До Британии путь неблизкий. Вести расследование в столь отдаленных краях не так-то просто.
— Я понимаю это и готов помочь вам. Я уже отправил письмо своему лондонскому поверенному и распорядился нанять там сыщика. Если утверждения девушки хотя бы отчасти верны, установить истинные факты не составит особого труда.
Тем не менее расследование могло затянуться на недели или даже месяцы, и Адриан надеялся, что Малер сумеет получить ответ на его вопросы, не выезжая за пределы австрийских границ.
— Я сейчас же начинаю поиски, ваша милость. — Губы Малера, скрытые усиками толщиной в палец, растянулись в улыбке. — Насколько мне помнится, вы из тех клиентов, которые требуют незамедлительных действий.
Адриан улыбнулся уголком рта:
— Именно так. Благодарю вас, герр Малер. Не сомневаюсь, это задание будет выполнено с тем же блеском, что и предыдущее.
Польщенный похвалой, Малер улыбнулся, и Адриан раскланялся, предоставляя сыщику возможность приступить к делу, Покинув Кернтнерштрассе, Адриан отправился через весь город на встречу с Равенскрофтом. На сей раз ему надлежало прибыть в личную резиденцию генерала, роскошный трехэтажный особняк в предместье Вены неподалеку от лагеря британского полка.
Лакей впустил Адриана в дом, и Равенскрофт встретил его, стоя в дверях кабинета, уютной комнаты, обитой деревянными панелями. Здесь стоял легкий запах цитрусового масла и сигарного дыма.
— Прошу вас, полковник Кингсленд, входите.
— Благодарю, генерал. — Дождавшись, когда Равенскрофт усядется на свое место за полированным столом красного дерева, Адриан расположился напротив в глубоком кожаном кресле. От внимания полковника не укрылись ни гримаса на лице Равенскрофта, от которой нахмурились его густые седые брови, ни покрасневшие мешки под утомленными глазами генерала.
— Я вызвал вас, полковник, потому что у нас возникли чрезвычайные обстоятельства.
Адриан бросил на него взгляд поверх стола:
47 
