50 
Элисса откинулась на спинку красного бархатного сиденья, ругая себя за малодушие и одновременно испытывая облегчение от того, что ей вновь удалось отделаться от Стейглера. Однако от облегчения не осталось и следа, стоило ей почувствовать на своей талии руку генерала, ощутить его сухие губы, которыми он сминал ее рот в поцелуе. Ладони Стейглера скользнули по лифу платья Элиссы, сквозь тонкую ткань по очереди взвешивая ее груди и оценивая форму, легко потирая соски.
Элиссу замутило. Господи, неужели она позволит этому человеку прикасаться к ней, ласкать ее руками и ртом, как это делал Адриан?
Коляска подкатила к крыльцу Блауен-Хауса, и Стейглер оторвался от губ девушки.
— Вы правы, дорогая. Теперь я вижу, что ожидание действительно окупится.
Элисса ничего не сказала, лишь оперлась на его руку, вышла из экипажа и позволила Стейглеру проводить себя до дверей.
Он с преувеличенной любезностью склонился над ее рукой.
— Доброй ночи, леди фон Ланген. С нетерпением жду возможности сопровождать вас на бал. — Он тонко улыбнулся. — Надеюсь, к этому времени вы будете чувствовать себя значительно лучше.
Элисса задрожала.
— Д-да… Непременно… — Войдя в дом, она торопливо поднялась по лестнице в свою комнату. Она ощущала страшную слабость. Святой Боже, ну как она позволит ему прикасаться к себе, если всякий раз при этом ее начинает тошнить?
Элисса закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. К счастью, Софи развела в камине огонь, и в комнате было тепло. Элисса пересекла спальню на подгибающихся ногах и остановилась у огня, растирая руки и борясь с ознобом, охватившим все тело.
Она вспомнила Стейглера, его костлявые грубые черты, сухие шершавые губы, влажные ладони, прикасавшиеся к ней. Он ли предатель, он ли отвечает за гибель ее брата? До сих пор у Элиссы не было доказательств, но она не сомневалась, что Стейглер способен на измену. Она чувствовала его жестокость, его пренебрежительное отношение к окружающим. Готов ли он проявить свою безжалостную натуру для достижения целей, сулящих большие деньги?
В мысли о Стейглере вплелись воспоминания о Карле, высоком, светловолосом, красивом и смелом. Элисса вспомнила, как смеялись они с Карлом, когда она ковыляла за ним следом, одевшись в голубое шелковое платье матери. Понимая, что, если их поймают, накажут именно его, Карл все же не устоял перед соблазном и нацепил отцовский сюртук и весело улыбался, разглядывая себя и сестру в высоком зеркале.
Элисса вспомнила его повзрослевшим, более серьезным. Карлу было двадцать два, а Элиссе всего восемнадцать, когда он попросил ее совета относительно девушки по имени Алиса Бейнбридж, дочери сквайра, жившего по соседству. Он подумывал сделать ей предложение и, поскольку сквайр был не прочь выдать Алису за наследника фон Лангена, полагал, что девушка ответит согласием. Она была юна и миловидна, и Карл надеялся, что она станет хорошей женой. Элисса лишь спросила, любит ли он ее.
Карл задумался и покачал головой, потом нагнулся и поцеловал сестру в щеку.
— Спасибо, Лиз. Кажется, я получил ответ на свой вопрос.
На следующей неделе он пошел в армию.
Теперь Карл мертв, но до этого никому нет дела. Его гибель осталась без внимания, а его последнему желанию лишь предстоит осуществиться. Элисса должна найти человека, называющего себя Ястребом, — ради Карла, ради двух стран, которые они оба так любили.
Она принялась расхаживать у огня. Стейглер остановился на императорской вилле. Адриан все еще был в Вене, но в любом случае холодный тон его записки свидетельствовал об одном: он получил то, что хотел, и теперь его интерес к Элиссе ослаб.
От этой мысли у нее сжалось сердце, но она заставила себя не думать о боли. Что бы ни произошло между ними, ей некого винить, кроме себя.
Она вернулась мыслями к Стейглеру и задаче, которую поставила перед собой. Императорский бал состоится во дворце. Если она сумеет проникнуть в апартаменты генерала, то, конечно, отыщет хоть какую-нибудь зацепку, которая поможет связать его с Ястребом. И тогда она предъявит улики властям вместе с письмом Карла. Она сможет избавиться от Стейглера и выполнить свой долг перед Карлом, не подвергая опасности свою честь.
Огонь вспыхнул ярче и затрещал, приятно согревая. Элисса судорожно вздохнула, и чуть расслабилась. Может быть, ее замысел сработает. Сейчас по крайней мере у нее был план.
Элисса подошла к шнурку колокольчика и вызвала горничную, стараясь больше не думать о Стейглере. Это оказалось нетрудно. Шли часы, но не мысли о генерале, а воспоминания об Адриане Кингсленде, о его могучем мускулистом теле тревожили ее беспокойный сон.
50 
