с удовольствием перечитала 
94 
– А больше и некого, – тихо сказал ему Толик. – Все уже мертвые.
– Я не убива-а-ал!!! Я не… Вы чё?! Я не убивал никого!… Это не я… – хрипло и тоненько завизжал Заяц.
– Пей. – Толик снова воткнул в рот Зайца горлышко бутылки.
Заяц забулькал, его вырвало, но Толик был неумолим. Он заставил Зайца допить бутылку всю до конца и аккуратно поставил ее на верстак.
– Колечко не жмет? – спросил он у Зайца.
Тот сидел прикрученный к табуретке, со скованными сзади руками, глаза вылезали из орбит, подбородок и куртка были залиты рвотными массами и липким ликером.
– Я спрашиваю, колечко моего деда, Натана Моисеевича Лифшица, тебе не жмет? – почти неслышно снова спросил Толик. – В самый раз?
– Снять? – деловито спросила Лидочка.
– Сними. Он же тебе вчера обещал все сам отдать. Да, Заяц?
Лидочка зашла за спину Зайца, легко стянула большое нелепое золотое кольцо с его тощего пальца, отдала Толику. И сказала Зайцу:
– А теперь расскажи нам, как ты убивал Сергея Алексеевича и Любовь Абрамовну.
– Я не убивал… Так получилось… Я не хотел!… Отпустите меня!… – пролепетал Заяц.
– Сейчас отпустим, – пообещал ему Толик. – Дай горелку, Лидочка. Чего зря кислород тратить. Он у нас теперь послушный будет. Да, Заяц?
Заяц молчал. Он был в полуобморочном состоянии от ужаса и просто не мог ответить.
– Да, Заяц? – уже громче повторил Толик и перекрыл подачу газа и кислорода в горелку. В гараже воцарилась тишина.
Заяц согласно закивал головой.
– Поверни голову, Заяц. Посмотри на тельфер. Знаешь, что такое «тельфер»? – тихо говорил Толик, но в его голосе время от времени проскальзывали нервные, звенящие нотки.
Заяц послушно обернулся и увидел, что на крюке подъемного тельфера закреплен белый капроновый буксировочный автомобильный трос, с большой, мягкой, скользящей петлей на конце.
– Это чё?… Чё это?! Вы чё?… – быстро забормотал Заяц и неожиданно тоненько прокричал: – Я же привязанный!…
– Ничего, – сказал ему Толик-Натанчик. – Мы тебя потом развяжем.
Он взял колодку включения тельфера на длинном кабеле. На колодке были две кнопки – черная и красная. Толик нажал на черную кнопку: тельфер включился, загудел и стал медленно опускать крюк с закрепленным на нем капроновым тросом с петлей.
Когда петля опустилась совсем низко, Толик отпустил черную кнопку. Гудение электрического мотора под потолком гаража прекратилось, и стало слышно тихое, почти бессознательное оханье Зайца.
Толик поднял капроновую петлю, накинул ее на шею Зайцу и снова взял в руки колодку включения с двумя кнопками – черной и красной.
И в полный голос Толик-Натанчик Самошников приказал Зайцу:
– Посмотри на меня, тварь! Подними голову! Смотри на меня!!!
Заяц очнулся, поднял бессмысленные глаза на Толика.
– Ты мою мать «жидовкой» обозвал, помнишь? А потом из-за тебя умер мой дед. Ты задушил мою бабушку и убил моего отца. И мы тебя приговорили, Заяц.
Толик легонько нажал на красную кнопку. Снова загудел электрический тельфер и подтянул провисающий капроновый трос с петлей на шее у Зайца.
Когда трос натянулся и Зайца стало опрокидывать вместе с табуретом, Толик отпустил красную кнопку.
Лидочку трясло, как в лихорадке! Она тяжело дышала, руки были сжаты в кулаки так, что костяшки пальцев стали иссиня-белыми…
– Ты все понял, Заяц? – Голос Толика вибрировал от напряжения и срывался на крик. – Все?!!
Но Заяц уже не мог ответить. Только просипел жалкую фразу из детства:
– Я больше не буду…
– Это точно, – почти спокойно произнес Толик-Натанчик и нажал на красную кнопку.
Последний предсмертный хрип Зайца слился с гудением электрического мотора гаражного тельфера.
Когда тело перестало содрогаться и повисло неподвижно, искореженное судорогой смерти, Лидочка достала из лифчика маленький ключ от наручников и Толик снял их с рук мертвого Зайца.
Ноги Зайца все еще оставались привязанными к нижним перекладинам табуретки. Освобожденная от веса Зайцева тела, табуретка опрокинуто болталась вверх тормашками и скреблась о дощатый пол ремонтного бокса.
Толик размотал электрический провод, которым Лидочка привязывала ноги Зайца к табуретке, свернул его и бросил на верстак. А табуретку аккуратно поставил на прежнее место.
И тут увидел, что Лидочка едва стоит на ногах и не может отвести глаз от тихо покачивающегося тела. Толик взял ее за руку, усадил на ту же табуретку, сказал:
94 
