Последние отзывы

  22  

«Странно, — подумала она. — Как-то отчужденно и формально. Совсем не в духе профессора».

Не дав ей времени на размышление, русский вновь подал голос:

— Доктор Донован, я тут подумал… Вы еще не ходили на квартиру к профессору? Понимаете, мы с профессором перед его смертью работали над одним серьезным проектом…

Безумов опустил глаза на конверт с картами в правой руке Кэтрин.

— …и я хотел посмотреть, может, найду кое-какие записи…

Кэтрин инстинктивно прижала к себе конверт. Безумов заметил ее реакцию и, продолжая говорить, не смог удержаться — и снова взглянул на конверт.

— Повторяю, мне очень неловко беспокоить вас в такое время, но не оставил он чего-либо? Документы, записи? Папку либо подшивку?

Губы Безумова вновь разлепились, сотворив тонкую просительную улыбку. Его взгляд был сосредоточен на конверте, который держала Кэтрин. Этот человек своими манерами начинал пугать ее. Она подумала о записке, что показал ей Безумов.

«Профессор в общении со мной никогда не называл себя «Кент». Может, его, — горло Кэтрин перехватило, — заставили написать это? И он ли вообще писал?»

После странных событий этого утра она бы не удивилась, узнав, что Безумов подделал записку. Голова ее шла кругом. Кэтрин вдруг почувствовала страшную усталость.

— Знаете что: я думаю, вам лучше подняться к ректору. Уверена, он будет рад помочь вам. А я с удовольствием поговорю с вами через несколько дней.

Мечтая поскорее отделаться от него и обводя взглядом двор, Кэтрин с испугом заметила ректора, который наблюдал за ними из окна своей библиотеки на втором этаже. Прежде чем она успела осмыслить этот факт, голова ректора скрылась.

Безумова, похоже, начало охватывать отчаяние.

— Доктор Донован, прошу вас, поверьте мне, я искренен с вами. Мне очень нужны документы… Это намного важнее, чем вы можете себе представить… Я убедительно прошу вас оказать мне помощь.

Рутерфорд вновь шагнул вперед, сильной атлетической фигурой заслонив Кэтрин:

— Мистер Безумов, доктор Донован ничего не знает о документах, о которых вы твердите. Рекомендую вам прислушаться к ее совету и поговорить с ректором… И вообще вам следовало бы относиться с большим сочувствием к людям, только что потерявшим близкого человека.

С этими словами он, взяв Кэтрин за руку, стал обходить пришедшего в ярость русского. В последней попытке Безумов порылся в кармане пиджака и достал визитку:

— Постойте! Извините! — Достав авторучку и сняв с нее колпачок, он что-то нацарапал на карточке. — Вот номер моего мобильного. Звоните. Я могу быть вам полезен. И, доктор Донован, прошу вас, если у вас и вправду есть документы, берегите их. Другие тоже будут просить их у вас. И они окажутся не такими любезными, как я, но они придут.

Обходя русского, Кэтрин взяла визитку, опустила себе в карман и, не глядя на Безумова, они вместе с Рутерфордом пригнулись на пороге низкой двери жилого корпуса и вышли на Хай-стрит. С выражением неподдельной муки глядел им вслед Безумов, смяв в руках поля фетровой шляпы. Придется испробовать другой подход.

14

Когда сенатор Куртц вышел из лифта и энергичной походкой направился через мраморный вестибюль к выходу из здания ООН, он оглянулся через плечо на секретаря Миллера:

— Вам понравилась моя речь, секретарь?

Секретарь нахмурился.

— Да, сенатор, она весьма своевременна. Но позвольте спросить, следовало ли обнародовать детали плана до того, как мы приведем его в действие? Еще только утро вторника. Можем ли мы доверять всем иностранным делегатам? До утра понедельника еще целых шесть дней.

Сенатор саркастически рассмеялся:

— Секретарь, это не имеет никакого значения. Нас никто не в силах остановить — даже если я сообщил им правду.

Секретарь тяжело сглотнул. Сенатор загадочно улыбнулся и задержался перед огромными стеклянными дверями главного входа, повернувшись лицом к секретарю, будто желая подчеркнуть сказанное. Равномерный людской поток входящих и выходящих через двери огибал их с обеих сторон.

  22