Лёгкий, ненавязчивый романчик 
69 
– И где эта группа? Чем занимается?
– А хрен ее знает, чем она занимается, Николай Григорьич. Ищем.
– Хрен, говоришь? – оскалился Хлебалов. – Так я тебе скажу! Нашу базу на Песчаном она выпотрошила!
– Я так не думаю, – сдержанно ответил Мушкин. – И Тиша тоже так считает.
– Да, – подтвердил Кочко. – Не их методы.
– Как это не их? – возмутился Застенов. – Это же типичная спецназовская работа. Уж я-то знаю!
– Они оперативники, – так же спокойно возразил Мушкин. – Это установленные данные, так, Ефим Асланович?
– Да, – кивнул Юматов. – Моему столичному информатору можно доверять.
– Если бы Песчаный брали эфэсбэшники, мы бы сейчас на нарах парились, – твердо заявил Мушкин. – Эти с бухты-барахты не наезжают. А вот на «тигров» медведевских очень похоже. Тем более вся эта возня вокруг Колесникова…
– Возня, говоришь? – вскинулся Застенов. – Сколько ребят побили! Хожняка грохнули! А тебе – возня!
Мушкин промолчал, но вмешался Кочко.
– Не кипятись, Веня. Ребят, конечно, жалко, но чего уж теперь. Надо думать, как дальше жить. Вот лично мне эта история с Колбасниковым совсем непонятна. Бой за избушку лесника какой-то. Очень похоже на провокацию.
– Может, опять москвичи? – предположил Юматов.
– Сомнительно, – проговорил Мушкин. – Им же в первую очередь информация нужна, а не побитые «быки». Если бы вам нужна была информация, что бы вы сделали?
– Что? – спросил Застенов.
– Я, – сказал Кочко, – выявил бы самого перспективного носителя и чисто-аккуратно его снял. И выпотрошил.
– Логично, – согласился Мушкин.
Остальные тоже кивнули. Кроме Хлебалова, который молча, мрачно дымил сигаретой.
– И кто же этот перспективный носитель? – спросил Застенов и вдруг побледнел.
– Где этот чертов Фома? – проворчал Хлебалов, раздавив окурок.
– Я знаю, где он, – упавшим голосом произнес Застенов. И выложил все, что знал об исчезновении Фомы.
– Так что ж ты молчишь, идиот? – яростно процедил Хлебалов.
– Я хотел сказать, Николай Григорьич, – обиженно возразил Застенов. – Вы же меня сами перебили.
– А какого хрена ты дал себя перебить? – взорвался Хлебалов.
– Я… – начал Застенов.
– Головка от …! – зарычал Хлебалов. Лицо его побагровело. Он с огромным усилием справился с собой. – Значит так. Ефим! Сурьин нам деньги перевел?
– Да, но…
– Давай звони Медведеву! Буду с ним мириться! На любых условиях!
Юматов потянулся к телефону, но Застенов схватил его за руку.
– Погоди, Асланыч! Не станет Медведев с нами мириться, Николай Григорьевич!
– Почему ты так уверен?
– Да понимаете… – И Веня с некоторым смущением изложил предпринятое им ответное действие.
– Ах ты… – Хлебалов побледнел.
Юматов тут же полез в карман, вытряхнул пилюлю и протянул шефу.
– Сунь под язык, Григорьич!
– Ничего, обойдусь, – буркнул Хлебалов. – У меня сердце крепкое, не дождетесь.
– Это еще не все, Григорьич, – произнес Юматов. – Ты про деньги спросил, сурьинские?
– Ну?
– Он их перевел. На наш старый счет в Кредобанке. Только на счете их уже нет!
– То есть как?!
– Нет! Кто-то их слил! Сразу, как только перевели.
– Куда?!
– Выясняем.
– Что в банке говорят?
– Говорят… Что деньги как-то сами перевелись. Вроде по нашему распоряжению. Но я там… навел кое-какие справки…
– Ну?
– Это счет Общественного фонда Ширгородского обкома национал-коммунистической партии. Переведено примерно сто тысяч. Добровольное пожертвование.
– Руслан, ну Руслан… – выдохнул Хлебалов. – Ефим, дай свою пилюлю…
– Я не понял, при чем здесь Медведев? – вполголоса спросил Веня у Мушкина.
– Кредобанк – под ним, – пояснил начальник «рыбинспекции».
– И национал-коммунисты тоже, – негромко добавил Кочко.
– Филин мне точно киллеров подошлет, – простонал Хлебалов. – А москвич… – внезапно он встрепенулся. – А ну-ка повтори, Веня, что тебе этот сказал, про Фому?
Застенов повторил. Память у него была превосходная.
Хлебалов задумался. Надолго. Минут на двадцать. Никто из присутствовавших не рискнул прервать его размышления, только Юматов встал, подошел к окну и в задумчивости глядел на зеленоватую Юрь.
Хлебалов наконец поднял голову.
– Вот скажи мне, Веня, на хрена ты это все затеял?
– Гамбит. Я подумал: Медведев согласится обменять Фому на равнозначную фигуру. Я подумал: Медведев согласится обменять вашего секретаря на свою секретутку, как только мы ее возьмем. Она у него новенькая и у нас в разработке. Я послал ребят, думаю, они ее вот-вот возьмут.
69 
