73 
– Ай-яй-яй! – укоризненно проговорил Монах, отталкивая ногой безвозвратно испоганенный стол. – На минутку тебя, Леха, одного оставить нельзя! Тут же пальба начинается! Ха! Знакомые все рожи! Сам господин Зуб!
Раненный в шею поглядел на Монаха мутными глазами. Кровь сочилась у него между пальцев. Вряд ли он видел Монаха и слышал его слова.
«Как хорошо, – подумал Алеша, – что в меня не попали!»
Господин в бывшем светлом костюме с интересом поглядел на Монаха.
– Вы его знаете? – спросил он.
– Лучше, чем вас, – усмехнулся Монах. – Но я вам, кажется, должен. За него, – Монах кивнул в сторону Алеши.
– Наоборот! – господин в бывшем светлом костюме извлек из кармана пиджака бутылочный осколок. – Это я должен! Ваши знакомые намеревались попортить мой внешний вид, а не его.
Монах поглядел на Шелехова.
– Семеро на одного, – сказал Алеша. – Мне показалось: это не совсем честно.
То, о чем он догадался, когда застрелили шашлычника, – что эти ребятки вряд ли оставят свидетелей, Шелехов озвучивать не стал.
– Восемь, а не семь, – уточнил Монах. – Ну да ладно. – И осведомился со своей обычной бесцеремонностью. – А можно узнать, ради кого мы расходовали боекомплект?
Человек в бывшем светлом костюме развернул удостоверение.
– Мать моя женщина! – восхитился Монах. – Такие люди и без охраны! Очень опрометчиво, товарищ подполковник!
– Андрей Игоревич будет звучать проще, – заметил подполковник. – Надо полагать, вы Шелехов?
– Да, я – Алексей Шелехов, – сказал Алеша.
– И тоже Игоревич, что характерно, – вставил Монах. – А меня зовут, хм… Монах. Это последние лет десять. И я так понимаю, Андрей Игоревич, что вы – тот человек, с которым мы собирались встретиться?
– Правильно понимаете. Будем считать, что мы познакомились, но…
– …Но сейчас нам лучше отсюда валить, пока не наехала группа вашей поддержки? – догадался Монах.
– Да, – кивнул подполковник. – Лучше бы вы не светились. Но надеюсь, что мы еще поговорим. Позже. – Он протянул Алеше картонный прямоугольник с номером.
– Это сотовый, – сказал подполковник. – Позвоните мне после шести вечера. Надеюсь, что следующая беседа пройдет менее бурно.
– Козлы! – констатировал Хлебалов.
Никто из присутствовавших не посмел возмутиться. Даже те, кто непосредственно в организации покушения не участвовал.
– Ты! – Хлебалов уставился на Кочко. – Я для чего тебя из камеры вытащил? Чтобы ты мне дело завалил?
– Силовую акцию планировал не я, – сухо ответил бывший оперативник. – На мне было информационное обеспечение. Я все четко отработал! Место, время, отсутствие группы прикрытия. Тем более, он – оперативник, а не какой-то там берет краповый!
– Вот именно! – поддакнул Застенов. – Кто бы мог подумать, что шесть бойцов его не уберут?
– Ты! – взъярился Хлебалов, разворачиваясь к Вене. – ТЫ! Должен был думать! На хрена вообще было эту карусель устраивать? Посадил снайпера…
– Там позиция для снайпера неудобная, – вступился за Веню Кочко. – Не простреливается…
– А ты вообще молчи! – развернулся к нему Хлебалов. – Это не он, а ты облажался! Тебе поручили, чтоб все чисто было! Позиция! Позвонил в Курган – тебе через два часа миномет доставили бы. Накрыл бы их всех к егудям!
– Так вы же сами велели, чтобы все под случайную разборку оформить! – запротестовал Застенов.
– Ну уроды, ну вы и уроды! – Хлебалов рухнул в кресло, обхватил руками бритую голову. – Он же, бля, теперь как экскаватор рыть будет! Черт! Как не вовремя с Русланом вышло! Как не вовремя! Что девка его?
– Пока ничего, – негромко ответил Юматов. – Люди работают. Плотно работают, но она почти ничего не знает. Новенькая…
– Значит, так, – сказал Хлебалов. – Вызывай еще людей из Никитска. И оружие пусть везут. Сначала на Песчаный, затем сюда. Стена, бэтээровскую пушку на джип поставить можно?
– Не получится. Можно – на армейский грузовик. У нас есть несколько.
– Дай команду курганским: пусть поставят. Ефим! Выясни у вояк насчет бронетехники: сколько и почем? Вертолеты тоже.
– Григорьич, ты что, всерьез воевать собрался? – не выдержал Юматов. – Здесь же не Чечня!
– Будет Чечня! – отрезал Хлебалов. – И не надо так на меня смотреть! Все, Ефим! Крездец! Или мы им всем бошки поотрываем в натуре, или нас в говно размажут. Все поняли? Вопросы есть?
Соратники никитского «князька» ответили угрюмым молчанием, которое нарушил Юматов.
73 
