42 
— Это больше того, с чего начинают многие люди, — заметил Гарри. — Как я понимаю, ваши родственники пытались отговорить вас.
— Долго и упорно, — хмыкнула Поппи. Ее родственники описали замужество с Гарри Ратледжем в таких жутких красках, что она заранее решила отказать ему. Ее лицо приняло извиняющееся выражение. — Мне очень жаль, но, выслушав их аргументы, я…
— Постойте. Прежде чем вы примете решение, я хотел бы услышать, что чувствуете вы.
Это был неожиданный поворот. Поппи растерянно моргнула, сообразив, что ее близкие, при всех их благих намерениях, говорили ей, как она должна поступить по их мнению. Ее собственные мысли и чувства никого не интересовали.
— Ну… я вас совсем не знаю, — сказала она. — И потом, не думаю, что мне следует принимать решение относительно моего будущего, пока я влюблена в мистера Бейнинга.
— Вы все еще надеетесь выйти за него замуж?
— О нет. Это невозможно. Но чувства никуда не исчезли, и, пока не пройдет достаточно времени, чтобы я забыла его, я не могу доверять собственным суждениям.
— Это очень разумно с вашей стороны. Не считая того, что некоторые решения нельзя откладывать. И боюсь, это одно из них. — Гарри выдержал паузу, прежде чем вкрадчиво добавить: — Вы ведь знаете, что вас ждет, если вы вернетесь в Гемпшир, замаранная скандалом?
— Да. Меня ждут… неприятности, если не сказать больше. — Это было слишком мягкое слово для описания смеси осуждения, жалости и презрения, которых она удостоится как падшая женщина. Хуже того, это может уничтожить шансы Беатрикс на приличный брак. — И моя семья не сможет защитить меня от них, — уныло добавила она.
— А я смогу, — сказал Гарри и, протянув руку, глубже воткнул шпильку, удерживающую ее прическу на месте, — если вы выйдете за меня замуж. В противном случае я не в силах что-либо сделать. И что бы вам ни советовали другие, Поппи, именно вам придется вынести всю тяжесть скандала.
Поппи вымученно улыбнулась:
— Вот чего стоили мои мечты о тихой заурядной жизни. Весь мой выбор — это либо стать парией, либо женой владельца отеля.
— Неужели последнее настолько непривлекательно?
— Это не то, на что я всегда надеялась, — искренне сказала она.
Гарри ненадолго задумался, коснувшись кончиками пальцев пышных соцветий.
— Я не могу предложить вам безмятежное существование в деревенском коттедже, — признал он. — Нам пришлось бы жить в отеле большую часть года. Но мы могли бы время от времени уезжать в деревню. Если вы хотите дом в Гемпшире в качестве свадебного подарка, он ваш. А также в вашем распоряжении будет собственная карета и четверка лошадей.
Именно об этом ее предупреждали. Поппи бросила на него косой взгляд.
— Вы пытаетесь подкупить меня, Гарри?
— Да. И как? Срабатывает?
Его обнадеженный тон заставил ее улыбнуться:
— Нет, хотя это был очень ловкий ход. — Услышав шорох листвы, Поппи окликнула: — Беатрикс, это ты?
— Нет, — раздался бодрый ответ. — Это Медуза нашла червячков.
— Чудесно.
Гарри бросил на Поппи озадаченный взгляд.
— Кто… или мне следует сказать, что такое Медуза?
— Это ежиха, — ответила она. — Медуза немного растолстела, и Беатрикс выводит ее на прогулку.
К чести Гарри, ему удалось сохранить невозмутимый вид.
— Вообще-то я плачу своим служащим целое состояние, чтобы избавить сад отеля от живности.
— О, не беспокойтесь. Медуза всего лишь постоялец. И она никогда не сбежит от Беатрикс.
— Постоялец, — повторил Гарри, невольно улыбнувшись. Он сделал несколько нетерпеливых шагов, прежде чем повернуться к ней лицом. — Поппи, — настойчиво произнес он. — Скажите мне, что вас беспокоит, и я попытаюсь ответить. Возможно, мы сумеем договориться.
— Меня предупреждали, что вы будете настаивать, — заметила она.
— Я — все, что они говорили, и даже хуже, — с готовностью подтвердил он. — Но вам не сказали, что вы самая желанная и обворожительная женщина из всех, кого я встречал, и я сделаю все, чтобы получить вас.
Было безумно лестно сознавать, что ее руки добивается такой человек, как Гарри Ратледж, особенно после раны, нанесенной Майклом Бейнингом. Покраснев от удовольствия, Поппи попыталась чисто теоретически представить себя рядом с ним.
— У меня есть вопросы, — сказала она.
— Спрашивайте.
Поппи решила говорить прямо:
42 
