Особенно,... 
106 
«Этот инстинкт в нем непобедим, хоть умри, — подумала Наташа. — Когда тигру хочется мяса, он выходит на охоту каждую ночь! Отговорить от этого его нельзя, отвлечь тоже. Можно только убить, но разве это по-христиански? Хотя сидеть в красном платье, когда видишь, что предпочтение отдается кому-то другому, чрезвычайно противно».
На площадке быстро темнело. Ее сердце делало сто сорок ударов в минуту.
«Опять! — Она еле сдерживалась, чтобы не залепить Серову прямо в его повернувшееся к ней ухо. — А когда я стала почти такой же толстячкой, он пригрозил, что разведется со мной. Фарисей! И все это при Жене!»
— Может, пойдешь потанцуешь? — Она сказала это специально, чтобы снять тяжело нависшую паузу. В конце концов, нужно же соблюдать приличия! Он мог бы сначала пригласить ее, Наташу, а потом у нее хватило бы сил сказать, что болит голова. И она ушла бы к себе в номер тосковать и плакать, а он уж тогда мог бы делать все, что захочет. Но нет, он, видимо, так возбудился, что забыл сам себя. Ладно еще, что ей не приходится вытирать ему слюни!
— Наталья Васильевна, пойдемте гулять! — Женя назвал ее, как было принято раньше, на вы. Стараясь выглядеть равнодушной, она улыбнулась, взяла со стола свою сумку и спокойно взяла Женю под руку. Серов открыл было рот, чтобы что-то сказать, но не придумал сразу, что именно, кроме: «Эй! Эй!» Поэтому когда через какое-то время он рот закрыл, парочка была уже далеко.
Серов посидел молча. Подумал о чем-то. Вяло поковырял мясо в тарелке. Потом (если бы кто-нибудь наблюдал это со стороны, то сильно бы удивился) вдруг характерно приподнял плечи и брови и бархатным голоском надменно проговорил, явно передразнивая Наташу:
— Может быть, ты потанцуешь, дорогой? И ответил себе, имитируя рычание зверя:
— А как же! Конечно, потанцую! Если ты, дорогая, не возражаешь! — И он, не ожидая, естественно, больше никакого ответа, тут же склонился с приглашением на танец над удивленной соседкой.
Боже, как хорош южной ночью приморский парк! Как задумчив шепот моря, как прохладны гладкие листья магнолий! Как теплы скамейки и руки тех, кто целуется на них под южными звездами! Как мягка прошлогодняя хвоя под ногами, как приятно покалывают ладони раскрывшиеся за зиму сосновые шишки. Пусть благословенны будут дети, родившиеся от этой безумной южной любви. Пусть ожидает их жизнь долгая, теплая, полная страстей и необыкновенных безумств в наше скучное, деловое время!
Так думал Вячеслав Серов, прогуливая свою пухленькую хорошенькую спутницу в черной от теней кипарисов мгле площадки теннисных кортов. Надо сказать, что на белый свет его спутница вовсе не торопилась, а, даже наоборот, стремилась, пользуясь темнотой, прижаться к Серову всеми выступающими частями тела. К чести Серова надо сказать, что он даже пытался какое-то время развлекать свою спутницу разговором. Но когда она первая закрыла ему рот поцелуем, видимо, для того, чтобы он больше не отвлекался, он не мог позволить себе быть не джентльменом. Поэтому, когда дама сама вскарабкалась на еще не успевший впитать в себя ночную прохладу бордюр, окаймлявший верхние трибуны кортов, ее кружевные трусики и бюстгальтер стали нарядно украшать темные ветви кипариса, будто рождественскую елку.
Романтики хочется дамам, в одиночку приехавшим на курорт. Но когда нет романтики в жизни, кто кого может осуждать за кратковременные психологические разгрузки? Кроме того, очень могло быть, что даме ужасно хотелось хоть на миг победить неприступную на вид, изысканную и светскую Наташу, которую она, конечно же, давно заметила рядом с Серовым, как замечают отдыхающие всех — кто с кем приехал, когда и насколько. Так или иначе, вскоре она уже отпугивала случайно прогуливающихся внизу прохожих своими невоздержанными криками. Когда же Серов, кстати, с честью выполнивший свой долг джентльмена, уже хотел пойти посмотреть, куда это увел молодой человек его жену, она не могла идти от переполнявших ее чувств.
— Ты самый лучший, самый чудный на свете любовник! — восторженно говорила она у подъезда, навалившись на Серова всем телом. Но ему это было уже неинтересно.
Чтобы быстрее отвязаться, он ласково погладил ее по аппетитным окорокам и поклялся утром непременно прийти навестить ее в постели, пока его жена еще будет спать. Подтвердив двадцать раз, что будет скучать всю ночь напролет, не сомкнув глаз, Серов закрыл наконец за ней дверь и отправился искать Наташу.
106 
