74 
«Счастье в дочке. Все остальное — химеры. Выращу, выдам замуж, а сама с мамой и папой буду выращивать в огороде редиску и производить, как другие, по одной крошечной статье в год ради галочки и печатать на плохой бумаге отвратительным шрифтом в институтском сборнике».
С этими мыслями она, запыхавшись, миновала последний лестничный пролет и вывернула в коридор кафедры.
— Наташа, тебя спрашивает какой-то мужчина. — Попавшийся навстречу коллега ткнул двумя пальцами в сторону окна. Наташа, удивленная, повернулась и увидела, что в коридоре на подоконнике, худой и загорелый, сидит Вячеслав Сергеевич Серов собственной персоной с большой коробкой московских конфет и куклой в руках.
— С приездом! — сказала ему Наташа, но по глазам было видно, что его она никак не ожидала здесь встретить. — Вы что-то рано вернулись! По-моему, вы должны были остаться в Лаосе еще на один год.
Вячеслав Сергеевич помнил элегантную женщину в сером платье, с высокой прической, заколотой изысканным гребнем, а увидел перед собой зареванную девчонку с заплетенной сзади косой, в самовязаном свитере и джинсах, с перекинутой через плечо матерчатой сумкой. Та, что стояла сейчас перед ним, не имела ничего общего с далекой лаосской красавицей, тем не менее Славик Серов подумал, что приехал не зря. Та женщина была привлекательна, но отчужденно-далека. Эта, теперешняя, была вовсе не элегантна и явно нуждалась в ласке.
— Да-а, — протянул он насмешливо, глядя прямо в глаза этой неожиданно новой Наталье Нечаевой, — не блестяще, оказывается, идут дела у молодых и отважных ученых!
Наташа в ответ только махнула рукой. Ей вспомнились ее разговоры с Серовым, несбывшиеся честолюбивые планы, напоминавшие теперь хвастовство, и беспомощные слезы прямо-таки фонтаном брызнули из глаз.
— Каждый раз мы встречаемся с вами в потоках дождя! — Вячеслав Сергеевич спрыгнул с подоконника, притянул ее нежно к себе и стал вытирать платком мокрые щеки. — Прекратите реветь! Не все же время почивать на лаврах молодым ученым! Приходится и с трудностями бороться!
— Ох, простите меня! — Наташа и сама была не рада, что разревелась. Просто тут, в этот момент, свелось к одному все: и последняя встреча с Алешей Фоминым, и то, что задерживали зарплату, и то, что выглядела она сейчас совсем не так, как в Лаосе… — Не будем о грустном! Вы-то сами тут как оказались?
— Ну, я в Союзе уже давно. Меня ведь, как вы и предсказывали, быстро из-за границы вытурили за поведение, недостойное советского человека.
У Наташи высохли слезы.
— Вы все-таки что-то натворили?
— Да, деточка, пустяки. Переспал несколько раз с местными проститутками, выпил чуть больше, чем нужно, их отвратительной водки, рассказал несколько анекдотов — этого оказалось достаточно, чтобы туда, куда надо, пришла соответствующая телега.
Наташа удивилась. Но не тому, что он все это сделал, это было вполне в его духе, а тому, что он так откровенно ей обо всем рассказал. Такая прямота показалась ей проявлением силы.
— А что же было дальше?
— Ну, дальше все пошло как по писаному. — Он засмеялся. — Жена меня, естественно, выгнала. Скрывать от нее свою аморальность мне было совершенно бесполезно, так как я за границу попал через тестя. У жены лопнуло терпение, и ей быстро нашли кем меня заменить. Кандидатура была не фигли-мигли, из новых руководящих работников человек, между прочим.
По его виду нельзя было сказать, что он очень расстроен таким обстоятельством. Особенно после того, как он весело подмигнул:
— Но ведь я не за тем приехал сюда, чтобы жаловаться. — Он обнял ее за плечи. — Если ты все еще свободна, моя милая, считай, что я приехал за тобой! Если же несвободна, скажи мне об этом прямо, и я уеду, считая, что совесть моя перед тобой чиста!
Наташа подняла брови.
— За мной? Но почему вы считаете, что у меня все так плохо?
Он перебил ее, недовольно хмурясь:
— Брось, детка, брось! Я все понял, как только сейчас увидел тебя. Я знаю, ты храбрый заяц и не сдаешься без боя, но без моей поддержки ты пропадешь. Я знаю и кухню эту научную, и все, что сейчас с тобой происходит. Тебя пытаются смять, дружок, поставить на место…
Он замолчал, так как рядом возникла какая-то тень. Наташа же была так удивлена, что даже не поняла, кто это пришел и стоит рядом с ними. А это лаборантку послали узнать, собирается ли Наташа идти сегодня к студентам вести занятия.
— Да не пойдет она, не пойдет! Отстаньте все от нее к чертям собачьим! — Серов сказал это лаборантке, и та, вытаращив глаза по очереди на него и на Наташу, испуганно отошла, а потом почти побежала в кабинет профессора.
74 
