Особенно,... 
11 
— Стерди запрещено забираться на диван.
— Значит, его зовут Стерди? — Остин потрепал пса по голове, и тот не только воспринял ласку спокойно, но даже зажмурился, будто от удовольствия.
Лорен и дед Бен переглянулись.
— Что за… — Не договорив, дед укоризненно покачал головой. — Ренегат! Уже переметнулся.
Остин снова взглянул на Лорен — словно на переводчика. Едва заметно усмехнувшись, та вновь пояснила:
— Обычно Стерди очень настороженно относится к незнакомым людям.
— Простите, кажется, я нарушил множество здешних правил.
Остин произнес эти слова спокойно, даже немного вяло, но почему от звуков его голоса на коже Лорен выступили мурашки? И почему сам он показался таким притягательным? Из-за того, что две верхние пуговицы его рубашки расстегнуты? Или из-за темной поросли на щеках? Похоже, он дня два не брился.
Лорен судорожно глотнула воздух, сердце ее забилось учащенно.
Интересно, сам он осознает, как эротично выглядит? — подумалось ей.
Прогоняя эту мысль, она прокашлялась, после чего официальным тоном произнесла:
— Наверное, следует представить тебе нашего гостя, дедушка. Познакомься, это Остин Питтс, здесь проездом. Насколько я понимаю, если бы в его автомобиле не кончился бензин, он не заглянул бы к нам на ранчо.
Пока Лорен говорила, в ее голове возникло несколько вопросов. Например, почему, оставшись в одиночестве, Остин не снял джинсовую куртку? Зато рубашку расстегнул, стало быть ему жарко. Впрочем, когда на дворе так печет, вряд ли кому-то будет холодно.
— А я Бен Гилмур, — сказал дед, видя, что пауза затянулась. — Дед этой красавицы.
— Дедушка! — немедленно встрепенулась Лорен.
— Что, детка? — с невинным видом взглянул на нее дед Бен.
— Зачем ты так говоришь? — сконфуженно пробормотала она.
— Как, детка?
Лорен прикусила губу с досады.
— При чем тут моя внешность! Не все от нее в таком восторге как ты, дедушка. И вообще, не время сейчас об этом говорить.
Дед Бен лукаво прищурился.
— Почему не время? Вот скажи… э-э, Остин, да? Вот скажи, Остин, нравится тебе моя внучка?
Он явно рассчитывал на положительный ответ и получил его, но совсем не так, как ему представлялось. Прежде чем что-то произнести, Остин слегка пошевелился — снова едва заметно поморщившись, — скользнул по Лорен взглядом и только потом сказал:
— Нравится.
Более тусклого и бесцветного тона, наверное, невозможно вообразить. Это не комплимент, а сухая констатация факта. Так может говорить лишь человек, погруженный в свои мысли.
Или тот, кому нездоровится, подумала Лорен, тщетно стараясь преодолеть чувство досады, которого по идее не должна была испытывать.
— Дедушка, оставь Остина в покое! — произнесла она чуть резче, чем следовало. — Разве не видишь, человеку сейчас не до болтовни.
— Что вы! — поспешно возразил Остин. — Вы даже не представляете, как мне приятно разговаривать с вами. И вообще находиться здесь… — Он как будто хотел добавить еще что-то, но лишь обвел взглядом гостиную и вздохнул.
Дед посмотрел на него, затем, сокрушенно качая головой, обронил:
— Похоже, Лорен права, ты в самом деле устало выглядишь, сынок. Хорошо, что остаешься у нас на ночь.
Лорен напряженно застыла: дед говорил так, будто это дело решенное, а между тем еще неизвестно, захочет ли Остин остаться. Да, сегодня он поднялся в комнату для гостей, но почему-то не остался там, устроился на диване в гостиной. Почему? Постеснялся прилечь в спальне на кровать? Или не счел нужным, так как все равно уезжает?
Ну и пусть, нечего ему здесь делать.
Лорен подсознательно чувствовала, что присутствие на ранчо Остина способно сильно повлиять на ее работу. До такой степени, что та полностью застопорится.
И все же…
Как ни странно, ей не хотелось, чтобы Остин уезжал. Она и сама не знала почему, ведь с некоторых пор ее отношение к мужчинам изменилось, причем не в лучшую сторону. Да и нет в этом Остине ничего особенного. Безусловно, он симпатичный, но мало ли вокруг смазливых мужских физиономий?
Не успев подумать об этом, Лорен вдруг поймала взгляд того, кто занимал ее мысли не только большую часть дня, но ив эту самую минуту.
Какие у него глаза! Серые, бархатистые, они словно изучают тепло. Но их выражение непонятно, в них сквозит то ли усталость, то ли тревога, то ли то и другое вместе.
11 
