Особенно,... 
100 
– Великолепно! А что будет, если я нарушу слово?
Тяжелый взгляд.
– Ты знаешь.
Вальмир мгновенно теряет свою лихорадочную энергию, стоит, осунувшись и постарев лицом.
– Знаю. Самое поганое, что я все прекрасно знаю...
– Я вор. Лжец. Я обманул больше людей, чем знаю по имени. Разве я могу стать другим? Стать честным?
– Хороший вопрос, – судья усмехается. – Нет, правда! Самый храбрый человек, которого я знал, был отчаянным трусом. Страх. Ужас. И злость... конечно, злость. Он жил в таком страхе, что бросался в бой очертя голову. И плевать хотел на число врагов...
– Разве это – храбрость?
– В своем роде – да, храбрость. Храбрость отчаяния.
– Я много слышал о Вас, Салим.
Салим смотрит на дородного человека, облаченного в золото и темный бархат, красный плащ облегает могучие плечи – хотя князь стар... старше герцога? Пожалуй. Но герцог мертв, в этих же темных глазах бурлит такая жизнь...
– Ваша Светлость?
– Вы – человек чести. Старый герцог поступил мудро, назначив вас регентом. Оч-чень мудро, – князь усмехается, приглаживает усы. – Могу я говорить откровенно?
– Как вы ранее выразились, Ваша Светлость, я – человек чести.
– Верно. Скажите мне, Салим, как человек чести... человеку достаточно бесчестному, чтобы быть князем уже пятьдесят лет кряду... Почему герцогом стал Карл, а не Вальмир?
– Так решил старый герцог. Не нам его судить.
– Почему? Вы умный человек, я, надеюсь, не глупее...
– Мой герцог – Карл.
– А мой правнук вчера впервые проехал верхом! Не увиливайте, Салим. Впрочем, можете промолчать... Я прекрасно знаю, что вы желали видеть на престоле старшего, а не младшего. Карл же стал герцогом только потому, что вы пошли на поводу свихнувшего от любви отца!
Молчание. В камине пылает огонь, теплый отсвет ложится на лицо князя... Со лба сбегает янтарная капля.
– Мои войска наготове. Известие о смерти герцога, один из его сыновей... солдатам нужно знамя, как вы понимаете... и – все.
– Вторжение. Я предполагал нечто подобное.
– А знаете, почему вторжения не будет?
– Вальмир отказался.
– И это знаете? Не поверите, он сказал мне при встрече...
– «Я дал слово». Так?
– Он точно не ваш сын? – невинно интересуется князь. Поднимает руки; на широченных ладонях – застарелые мозоли. – Шучу, шучу...
– И все же основная причина в другом, – князь прищуривается. – Впервые я не боюсь удара в спину. Иметь в союзниках честного человека – такое случается нечасто... Уж поверьте старому интригану.
– Карл вам не союзник.
– Зачем же дело стало? Вы постараетесь его убедить, не так ли?
– Возможно.
– Не скромничайте. Да, как союзник союзнику... Вальмир отказался взять моих солдат, это правда. Однако полным ходом идет набор добровольцев. Он создает собственную армию. Догадываетесь, зачем?
– Думаю, скоро мы обо всем узнаем...
Псовая охота.
Он ощущал себя беглецом, по следу которого идет свора. За последние дни чувство это усилилось до жути, спину сводило в ожидании слюнявой оскаленной пасти...
Лай. Ему мерещился лай.
– Плохие новости, мой господин.
Голос. Стертый, усталый; за пеленой весеннего дождя слышен брех гончих. Мутными пятнами проступают деревья...
– ...плохие, мой господин. Брат герцога нашего, Вальмир...
Тусклыми наконечниками казенных копий бьют в небо ели. Серые ели...
– ...Вальмир, вторгся в пределы баронства...
Голубизна неба – обман. Небо обретает цвет...
– ...имея войско из ста рыцарей и полутора тысяч пехотинцев...
Но почему этот цвет – серый?
– ...пехотинцев. Два дня назад случилась битва. Вальмир...
Лист... резной кленовый лист – цвета пыли?
– ...Вальмир убит. Да пребудет душа его в мире.
«Знаю. Самое поганое, что я все прекрасно знаю...»
«Он точно не ваш сын?»
Точно.
Двое.
Князь. Снежной белизны седина, как бывает у очень старых людей. Могучие руки лежат на подлокотниках кресла, словно удавы, готовые к броску... Тревожный прищур глаз.
– Говорят, вы ослепли, Салим?
Он. Лицом – старше князя, глазами – древнее бога; горькая складка губ. Плечи также широки, как и раньше, но в осанке появилась странная сутулость.
– Ваша Светлость. Ваш плащ... какого он цвета?
Князь растерянно оглядывает себя.
– Кра... малиновый.
– Серый, – князь в изумлении вскидывает взгляд. – Для меня. Я начал забывать, что существуют и другие цвета, кроме серого...
– Вы опять ничего не ели?
100 
