Последние отзывы

  44  

– Я согласен, – кивнул Сытов. – Я, конечно, согласен. Я, если честно, очень даже не против всех прелестей жизни известного, публичного человека.

Только… можно мне как-нибудь поделикатнее, что ли, приступить к новым обязанностям?.. Ну, например, сначала в отпуск сходить? Я пять лет в отпуске не был.

Генеральный вдруг громко захохотал. Это было так неожиданно и так ему не шло, что Сытов решил: ну всё, придётся искать новую работу, лизать новые задницы, вникать в другую «новую политику».

– Валяйте, – прохохотавшись сказал генеральный, – валяйте в свой отпуск. Вредно так долго не отдыхать. А вернётесь и… милости просим. Я думаю, вас ещё помнят зрители, помнят и любят. Ей-богу, вы будете на своём месте!

Сытов вышел от генерального, насвистывая. Он ловил на себе вопросительные взгляды коллег и ни в коем случае не хотел выглядеть подавленным. Он зашёл в буфет, съел там огромный кекс с изюмом и запил его сладким кофе.

… Сытов гнал машину и уверял себя, что хочет разбиться. Он нарушал, подрезал, играл в «шахматиста», мечась из ряда в ряд, и поминутно вылетал на встречную, мечтая поймать лобовой удар. Вернее, убеждал себя, что мечтает об этом. На самом деле он виртуозно уходил от встречных машин, до миллиметра точно ощущая габариты своего «мерса» и легко справляясь с его управлением. Ему сигналили, мигали, и, судя по губам, отчаянно материли.

Отпуск. Виданное ли дело, он вернётся домой в десять утра, и будет шататься по комнатам, не зная, куда себя деть.

«Мне с вами скучно. Мне с вами спать хочется!»

Нужно взять путёвку в какую-нибудь экзотическую страну. Туда, где можно перешагнуть через экватор, и где темнокожие женщины не привыкли одеваться. Отпуск! Он в детстве мечтал перешагнуть через экватор. Детство прошло, а мечта так и не стала казаться глупой.

Вдруг слева его обошёл какой-то лихач. Боковым зрением Сытов увидел, что это красный «Мустанг» годов эдак девяностых, а за рулём темнокожая женщина в красном платье. Только темнокожая баба смогла обставить его на дороге, когда он был на пределе, когда другие водители испуганно расступались, прижимались к обочине, следуя верному правилу: «Дай дорогу дураку». Сытов нагнал «Мустанг», сел на хвост, но шоколадная баба в красном не ушла вправо и не прибавила скорость. Сытов мигнул фарами – результат тот же. Она шла с выбранной ею скоростью, по выбранной ею полосе и не собиралась сдавать позиций перед каким-то «подкрученным» «мерсом». Сытов посигналил, почти прилип к её бамперу, и в этот момент «стопы» «Мустанга» внезапно мигнули. Сытов резко дал по тормозам, чтоб не врезаться. Сзади его дружно обругали разноголосыми сигналами. Вот стерва – наказала, подставилась. Гадина, все сегодня против него.

Слева была разделительная полоса. Перескочив через бордюр и взметнув облачко пыли, Сытов пошёл вровень с «Мустангом», пытаясь сквозь слабую тонировку получше рассмотреть мулатку.

Хороша, породиста, с норовом. На него даже не посмотрела. «Жуть, как похожа на Катьку», – подумал вдруг Сытов. Он даже так не подумал, а будто ему кто-то это сказал. Сытов даже голос услышал: насмешливый такой голос, не женский, не мужской. «Жуть, как на Катьку похожа!»

«Катька была простушка, – возразил Сытов голосу. – Простушка, глупышка, покладистая и преданная, как собачонка. А у этой стиль, шарм, норов. Стрижечка баксов на триста, колечко на пальце неслабое, машина в тон платью. Кэт в её возрасте была бы не такая. Как жалко, что она так нелепо погибла. Ничто так не жалко как Кэт».

Он обошёл «Мустанг», дал резко по тормозам – в отместку, и оторвался. На светофоре «Мустанг» нагнал его, обошёл, разогнался немеренно и чуть не вписался в «Гелендеваген». Вильнул испуганно влево, уходя от удара. Сытов злорадно хмыкнул. Ему расхотелось умирать. Ему захотелось жить.

Отпуск!!! Вот приедет сейчас домой, плюхнется в ванну, выкурит сигарету, потом обзвонит турагентства и выберет себе подходящий маршрут. Лику оставит дома. Он вообще не скажет ей, что у него отпуск, сошлётся на творческую командировку.

Он погонял ещё по городу, поторчал в пробках, заехал в какой-то магазин и накупил массу ненужных «отпускных» вещей – шорты, майки, солнцезащитные очки, какие-то спреи и кремы для загара. Апофеозом этого шоппинга стала шляпа с загнутыми по бокам полями и заломом посередине. Сытов содрал шляпу прямо с манекена, надел на себя, и под хихиканье продавщиц рассчитался за неё. Она оказалась безобразно дорогой, эта шляпа, она не вязалась с его офисным видом, и именно поэтому Сытов её не снял. Так и поехал домой – голова ковбоя, тело клерка.

  44