76 
Молчание. Только ухо стало гореть от напряжения, повисшего в трубке.
– Борис Борисович!
– Нам надо увидеться.
– Хорошо, я завтра...
– Сегодня. Сейчас. Немедленно.
– Мне приехать в редакцию?
– Какая к черту редакция?!! – Первый раз в жизни Сычева слышала, чтобы главный орал, срываясь на визг. – Какая редакция?! Ты что, ду-у-ра?! Там сегодня произошло убийство, а ты с разоблачающим материалом – в редакцию! Я жду тебя через час в кафе «Сакура», вернее, в скверике, который рядом с ним. На нашей лавочке! Ну, ты знаешь...
– Знаю, конечно. – В этом кафе время от времени редакция проводила корпоративные вечеринки. А потом они «догуливали» в сквере – курили, болтали, гуляли, а некоторые даже целовались в кустах. Сычева знала сквер вдоль и поперек. – Знаю, конечно!
– Через час жду тебя там, – отрезал Овечкин и нажал на отбой.
Сычева задумалась, слушая дробь коротких гудков: правильно ли она сделала, позвонив Овечкину? Может, и неправильно, но в одиночку бороться с ребятами, которые торгуют оружием на международном уровне, было страшно. Так страшно, что при мысли об этом холодела спина и начинали трястись коленки.
Главный поможет не сделать глупых, неверных шагов. Он мудрый, он опытный, он хладнокровный, у него связи и знание ситуации. Может, он даже поможет найти урода Лескова и тогда...
Тогда останется только обменять камни на Глеба, если, конечно, шустрая директриса уже не купила на них себе парочку островов где-нибудь в океане.
– Ох, как интересно мне с вами жить, девушки, – пробормотал Попелыхин, отрезая себе большой ломоть колбасы и пристраивая его на кусок хлеба, обильно смазанный маслом. – У вас страсти, внешность, талант и криминальный изюм. Вот за что Болотное не люблю – там все девушки вялые, расслабленные и абсолютно слитые с природой. – Он откусил от бутерброда большой кусок и с наслаждением стал жевать его, закатив глаза к потолку.
– Я немедленно должна уехать.
Сычева в двух словах пересказала свой разговор с Овечкиным.
– Я с тобой! – Афанасьева бросилась в коридор и схватила сумочку.
– И я, – встала Татьяна.
– Джентельмены предпочитают остаться, – жуя, заявил Паша. – Тань, ты еще жар-птицу обещала нарисовать! Я тебе кисточки новые купил, а то ты лохмотьями какими-то рисуешь. И, кстати, к жар-птице пририсуй-ка ты трех богатырей! Один пусть Кличко будет, второй – Валуев, а третий... Тайсон!
– Я поеду одна. – Сычева встала, прошла в комнату, достала из компьютера диск и сунула его в карман джинсовой куртки. – Вряд ли Овечкин захочет со мной разговаривать в присутствии посторонних, – сказала она, обуваясь.
– Я не посторонняя!! – возмутилась Таня. – Я... жена!
– И я не посторонняя, – вскинула Татьяна голову. – И я почти что жена!
– Внешность, талант, страсть и криминальный изюм! – крикнул из кухни Попелыхин. – Ну что я говорил?! У нас Болотном девушки так не живут! Тань, может, ты сначала картину нарисуешь, а потом на подвиги пойдешь?!
– Я поеду одна! – крикнула Сычева. – Это идиотизм – переться на встречу с главным втроем!
Она выскочила из квартиры, хлопнув дверью.
– Ее убьют, – вздрогнув, прошептала Афанасьева. – Выследят и убьют. Но, кажется, я знаю, что делать...
* * *
Таксист попался болтливый.
Он нес всякую чушь про погоду, про грабительские налоги, про сумасшедшие цены на бензин, про беременную жену, у которой – «ну надо же! Отрицательный резус!» – и опять про погоду.
Сычева включила мобильный и теперь он вибрировал в беззвучном режиме, высвечивая на дисплее карантаевский номер. От бесконечной вибрации Сычева ощутила зуд во всем теле, поэтому сняла мобильник с шеи и убрала в сумку.
На Большой Садовой они попали в пробку. Потом еще в одну на Новинском бульваре.
В час, отведенный ей на дорогу, Сычева никак не укладывалась, поэтому сильно занервничала.
Таксист все болтал и болтал, теперь он комментировал новости, которые неслись из радиоприемника.
Сычева достала мобильник и попыталась набрать Овечкина, чтобы предупредить, что она задерживается. Но мобильник неожиданно оказался мертв – бесконечная вибрация окончательно его разрядила.
– Черт!
Машина, которая и так ползла с черепашьей скоростью, вдруг вздрогнула и остановилась. Движок заглох и на повороты ключа отвечал только кратковременными всхлипами. В салоне запахло жженой проводкой, из-под капота повалил дым.
76 
