Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
45 
– Штаны! – крикнула я. – Здесь зима, Балашов! Сначала выброси мне штаны! Потом все остальное. И зажигалку тоже.
Он пропал, замолчал, и ничего не выбросил.
– Эй! – позвала я.
– Я потерял твои штаны!
– Посвети зажигалкой!
– Ее я тоже потерял. Выронил, когда тебя выпихивал.
Чертов магнат рассеянный! Чертов умный, честный, добрый, начитанный и рассеянный магнат! У него осложнение на всю голову, а он думал – только на глаза!
Я уже приняла решение пробежать сто метров с голым задом до будки охранников, как из окошка, словно пулеметная очередь, мне на голову посыпались ключ, штаны, пистолет и зажигалка. Я все собрала, натянула брюки, решила, что жизнь прекрасна и увлекательна, а с «02», охраной, и прочей помощью можно подождать.
– Ключ от всех комнат в доме! Только подвал на щеколде, и входная дверь запирается изнутри. Попробуй попасть в дом так, как ты попала до этого!
Попробуй!
Утопая по колено в снегу, я добралась до знакомого окна, скинула Кирины туфли, и забралась на подоконник. Форточка перед моим носом оказалась закрыта.
* * *
Форточка оказалась закрыта. Это обстоятельство напугало меня больше, чем труп Ивана Палыча в шкафу. Оно напугало и парализовало меня так, что прошло несколько минут, прежде чем я догадалась эту форточку толкнуть. Она открылась. Ее вовсе не запер изнутри неведомый злодей, ее просто захлопнуло сквозняком тогда, когда мы с Балашовым обходили комнаты.
Я легко проделала трюк с проникновением в дом, легко нашла дверь и, отперев ее ключом, вышла в коридор. Света в коридоре не было.
Я прицелилась в темноту из пистолета и чиркнула зажигалкой. Плямя и не подумало появиться. Я чиркала, пока не заболели пальцы – безрезультатно. Наверное, в ней кончился бензин. Чего еще можно ожидать от балашовской зажигалки?
И тут что-то просвистело у меня над головой. Я ощутила такие колебания воздуха, будто кто-то потряс перед моим носом раскрытой книгой. Я плашмя бросилась на пол, палец нажал на курок, грохнул выстрел, но, кажется, пуля ушла в потолок, потому что сверху посыпался дождь из мельчайшего стекла – так ссыпаются разбитые лампы. Я полежала минуту, шум затих и не повторялся.
Я ползком доползла до подвала. Все-таки эту темень было не сравнить с той, подвальной, и я легко сориентировалась на первом этаже.
Щеколда была тяжелая. Я дергала ее, дергала, выбилась из сил и села на пол.
– Что случилось? – подал голос Балашов.
Я хотела сказать, что сейчас отдохну немножечко, и все у меня получится.
Я хотела это сказать, но передумала.
– Балашов, – сказала я, – я не выпущу тебя отсюда.
– Не понял! – крикнул Балашов. – Что значит «не выпустишь»?! Что за стрельба в доме? Открой! Ты что, заодно с ними?..
* * *
– Я не выпущу тебя, Балашов, пока ты не расскажешь мне, что сказал тебе Виктор в кабинете! Теперь понял?
– Зачем тебе это? Ты девочка, Снегурочка, подарок от каких-то там господ! Ты хотела принца, но промахнулась. У тебя свои тараканы, у меня свои проблемы! Зачем тебе они? Или ты все еще думаешь, что у меня хватит баксов на самую крутую собаку в мире? Открой!
– Я не открою, Балашов, пока ты не расскажешь мне, что сказал тебе Виктор в кабинете.
– Я могу наврать.
– Не можешь. На исповеди не врут.
– Ох, и много ты на себя берешь!
– Много.
Он замолчал. Что я затеяла, я и сама не очень хорошо понимала, но уже затеяла, и отступать было поздно.
– Тебя пристрелят. Или зарежут.
– Да, а подумают на тебя. Куча трупов в твоем доме, и ты – честный, добрый, начитанный. Замучаешься объяснять. Говори!
– Ну, хорошо. В моем кабинете Виктор сказал мне, что я разорен. Подчистую. Что мой бизнес уже не мой, дом, прочее имущество, и даже счета в банках мне не принадлежат, и что жена моя тоже не моя – она давно живет с ним, с Виктором.
– Это я уже слышала. Говори, почему бизнес, дом, прочее имущество, и даже счета в банках уже не твои. Про жену не надо, с ней и так все ясно.
– Ты точно не пожалеешь, что влезла в эту историю по самые... уши?
– Там видно будет. Пока ничего. Кровь по жилам бежит веселее. Говори!
– Открой!
– Говори!
– Включи мне хотя бы свет!
– Говори!
– Включи свет! Я действительной очень боюсь темноты. Особенно, когда один.
– Значит, говори быстрее!
– Черт! А у тебя там есть свет?
45 
