126 
— Сила — в единстве, да? — съязвил Иван. — Или какой-нибудь новый лозунг, которого я ещё не знаю, генерал?
Тяжёлый вздох.
— Ты не знаешь главного, Иван. Мы стоим на пороге большой войны.
Иван усмехнулся.
— Даже так?
— Именно так. Что ты знаешь… про Веган?
…Вспышка. Белёсые волоски на шее доктора. Падающее тело. Бум.
Иван моргнул, повернулся, чтобы остальные не видели его лица.
— Достаточно.
— Ничего-то ты не знаешь. У меня есть достоверные сведения, что империя Веган готовится к вторжению на незанятую ими территорию метро. Beганцам нужно жизненное пространство. И не только это…
— Так вы стали борцом за свободу, генерал? Как интересно.
— Молчи и слушай. Сейчас я доверяю тебе то, что знают только несколько человек. В метро готовится новый передел сфер влияния. Веганцы — не люди. Хотя и выглядят как мы. Так что это будет не борьба за независимость. Это будет борьба за выживание человечества. Времени у нас осталось мало. Может быть, год. Может, пара месяцев. Может, даже меньше. Не знаю. Потом начнется ад. Нас, людей, загонят в резервации и пустят на удобрения. Ты этого хочешь?
Иван помолчал. Это выглядело бы убедительно, если бы не одно «но».
— Проблема в том, генерал, что я достаточно близко общался с веганцами. И могу сказать точно — они люди. Хотя и странные, и жрут только растения. И пленных на удобрения пускают. Всё это вполне по-человечески… вспомнить хотя бы Восстание. Да, генерал?
Тяжёлый вздох.
— Не веришь. Приходи, и я покажу тебе результаты вскрытия трупов веганцев. Ты поймешь, о чём я говорю. Они — не люди, Иван. Поверь. Не знаю, когда это началось, но сейчас они больше растения, чем…
Иван прервал эту речь:
— Что вы пытаетесь мне сказать, генерал? Старое доброе: цель оправдывает средства?
Пауза.
— Да, — сказал Мемов. — Так и есть. Оправдывает. Если это великая цель. Если речь идёт о выживании человечества.
Уберфюрер отчаянно замахал — быстрее, быстрее, время вышло. Иван кивнул, сейчас иду.
— Пора прощаться, генерал. Мне нужно идти.
— Подожди! — крикнул генерал. — Ты не дослушал! Я знаю, что я перед тобой виноват. Не убивай Орлова! Не делай этого, пожалуйста! Я тебя прошу — не…
Иван положил трубку. Убер посмотрел на него, глазами показал «Всё будет хорошо», вскинул автомат к плечу и выскользнул в дверь.
Иван посмотрел на связанного начальника адмиралтейской СБ.
Поднял пистолет. Взвел большим пальцем курок…
…Мелькает, мелькает. Падают люди. Грохот выстрелов оглушает.
Как там сказал генерал?
«Они больше растения, чем…» Чем люди?
Иван прицелился в висок Орлова.
Зло должно быть наказано.
Верно?
Звук выстрела.
* * *
Сазонов с Гладышем переглянулись, мягко двинулись с двух сторон, обходя вход в кабинет начальника СБ.
«Держи партнера затылком», вспомнил Сазонов наставление Ивана. Усмехнулся. Они с Гладышем до сих пор действовали как единый организм. Дверь была приоткрыта. Сазонов заглянул.
Глухой вой. По комнате каталось нечто, обмотанное скотчем.
Сазонов плавно вошел, держа револьвер в руке.
И увидел. Белое лицо Орлова, бешено вращающиеся глаза. Кровью залит пол. Сазонов сунул револьвер в кобуру. Наклонился, с силой оторвал край скотча с лица начальника СБ и отшатнулся. Орлов выплюнул тряпку и заорал. Так, что у диггера зазвенело в ушах. Звук отражался в тесном помещении, прессовался в единое давящее нечто.
— А-а-а! — кричал Орлов. — Колено! Мое колено! А-а!
Почему Иван не убил его? Сазонов поднял пистолет Орлова, лежащий на столе. Сколько вопросов возникает. Почему оставил в живых? Что бы я сделал на месте Ивана? Довёл начатое до конца. Сазонов улыбнулся. Конечно, именно так Ивану и следует поступить. Это было бы… логично.
Орлов продолжал орать.
Сазонов взвел курок «беретты».
Потом наклонился и тщательно заклеил пластырь обратно. Тишина. Ну, относительная… Орлов глухо мычал. Глаза начальника СБ были вытаращены.
Сазонов взял пистолет и отодвинулся подальше, чтобы не забрызгать плащ. Поднял пистолет, прицелился и нажал на спуск. Бах! Кисть дёрнуло. Шмяк. Кровь растекалась из-под лысины… Сазонов присел на стул и бросил пистолет на столешницу.
— Хватит, — сказал он. — Хватит орать. Что ты как девчонка.
* * *
Столкнувшись лбами, над молоком не плачут.
126 
