Глава 7

После возвращения Феррандино Неаполь оказался переполнен солдатами. Арсенал находился к востоку от королевского замка, рядом с берегом; его защищали старинные, еще анжуйские стены — и более новые, построенные Ферранте и моим отцом. С балкона моей спальни как раз открывался вид на арсенал, и я никогда еще не видела столько пушек и столько железных ядер размером с человеческую голову. Сколько я себя помнила, арсенал всегда был заброшенным местом, заполненным безмолвными пушками, поржавевшими от соли и водяной пыли. Теперь же он был полон суеты и шума: солдаты возились со снаряжением, упражнялись и кричали друг на дружку.

Наш дворец тоже был окружен военными. В зимние дни, когда было не очень холодно и светило солнце, я любила есть на балконе, но теперь отказалась от этой привычки, поскольку вид солдат, выстроившихся на стенах замка с оружием на изготовку, действовал на меня удручающе.

Каждое утро к Феррандино являлись его офицеры. Он целыми днями сидел в кабинете, прежде принадлежавшем его деду, обсуждая с принцами и старшими офицерами возможную стратегию. Феррандино было всего двадцать шесть лет, но морщины на его лбу могли принадлежать человеку куда более старшего возраста.

О наших военных планах я знала только то, чем со мной делился Альфонсо, часто присутствовавший на этих совещаниях. Он рассказывал, что Феррандино издал королевский декрет о снижении налогов на дворян и пообещал награду и возвращение земель тем, кто останется верен короне и вместе с нами будет сражаться против французов. В народе ходили слухи, будто наш отец добровольно отрекся от трона в пользу сына и удалился из Неаполя в монастырь, замаливать свои многочисленные грехи. Тем временем мы ждали известий от Папы и испанского короля, рассчитывая на их войска. Феррандино и братья-принцы надеялись, что декреты повлияют на баронов и те пришлют своего представителя с обещанием поддержки. А вот чего Альфонсо не говорил, но что мне было совершенно ясно, — так это того, что в основе всех этих упований лежало глубокое отчаяние.

С каждым днем вид у молодого короля делался все более затравленным.

Ну а пока что Альфонсо и Джофре упражнялись в фехтовании, чтобы ослабить терзавшее всех нас напряжение. Альфонсо был куда лучшим фехтовальщиком: его обучали на испанский манер, да и просто он был куда способнее от природы, чем мой невысокий муж. Он произвел на Джофре сильное впечатление, и они быстро стали друзьями. Поскольку Джофре всегда стремился понравиться своему окружению — а теперь в него входил и мой брат, — он стал обращаться со мной с большим уважением и перестал наведываться к куртизанкам. Мы трое — Альфонсо, Джофре и я — сделались неразлучны. Я смотрела, как двое моих мужчин фехтовали на незаточенных мечах, и подбадривала их обоих.

Я очень дорожила этими радостными днями в Кастель Нуово, но радость моя была отравлена: я знала, что долго они не продлятся.

Конец настал на рассвете, когда я проснулась от взрыва, встряхнувшего пол вместе с моей кроватью. Я отбросила одеяла, распахнула дверь и выбежала на балкон, едва осознавая, что донна Эсмеральда уже очутилась рядом со мною.

  39