Лёгкий, ненавязчивый романчик 
93 
Светка потерпела несколько минут, после чего резко ударила его локтем в солнечное сплетение. Кудахтанье развеселившегося Антона резко оборвалось. Он вдохнул и оперся о стол, насмешливо глядя на Олега:
— Вот, значит, какие дела. Елена Генриховна?
— Леночка, пошли отсюда немедленно. Я не позволю этим психопатам разрушить наше будущее!
Олег дернулся было на выход, решительно схватив под локоть податливую Лену, но Антон резко толкнул его назад:
— Не суетись. Это не она. Надо же, не ожидал я, что ты такая гнида.
— Как это не она? Чего мелешь? Завидно стало. Да она одна Генриховна на весь город, я лично по базе проверял!
— Ах, по базе? Это серьезно! Леночка, вы где родились?
— В Туле, — заторможенно пробормотала Лена, силясь собрать извилины в пучок и осмыслить, что происходит.
— Вот так, Олежек. В Туле барышня родилась, где самовары и пряники. А наша Елена Генриховна родилась в Краснодарском крае, куда ее вывезли в эмбриональном состоянии. Просчитался ты, вот незадача-то! — Антон смотрел на бывшего друга с гадливостью, как на тухлое яйцо, по недоразумению разбитое на уже поджаренный на сковороде золотистый лучок.
Бледно-серый Олег замер, глядя сквозь Антона тусклым взглядом, а Карякина потребовала пояснений:
— Можно расшифровку для тупых? Про Тулу, Лену и Краснодарский край. Как-то туманно все, хотелось бы понять, о чем речь, и тоже посверкать глазками, а то мы вроде как не при делах. Слышь, Генриховна! Очнись, про тебя говорим. Может, ты мне объяснишь, чего наши мужчины так эмоционируют?
Лена жалобно хлопнула глазами и изобразила лицом, что помочь с информацией не сможет. Посмотрев на ее печально вылупленные глаза и красноватые пятна, медленно ползающие по влажным от слез щекам, Светка закусила губу и повернулась к Антону. Но он был занят: упивался мстительным торжеством над обмишурившимся Олегом.
— Ты мне скажи, зачем тебе Светлана нужна была? Просто так? Чтобы мне досадить?
— Отвяжись! — Олег взъерошил волосы и уперся локтями в стол.
— Нет, ты мне ответь!
— А ты мне ответил, когда я тебя спрашивал, зачем тебе Алиса? — тихо и яростно проговорил Олег. — Когда много лет назад ты ее у меня отбил, разве ты объяснил, зачем?
— И что? Ты хочешь сказать, что таким идиотским бабским способом отомстил мне через столько лет? — Антон покрутил пальцем у виска и неуверенно хмыкнул. — А чего ждал так долго?
— Только не говори, что потеря этой девки для тебя тяжелая травма!
— Не скажу, — согласился Антон, обстоятельно оглядев прибалдевшую от затянувшегося диалога Светку.
— Вот спасибочки за резюме, — процедила она. — Я тоже не сильно расстроилась, так что не обольщайтесь.
— Не пыхти, — хлопнул ее по плечу Антон. — По заслугам и награда. А Алик у нас самый круто пострадавший, предлагаю начать ему хором соболезновать. Я несколько месяцев назад проговорился ему, что у нас новая клиентка, Елена Генриховна Кораблева, богатая наследница, вот он вычислил ее и подцепил. И надо же, какая незадача! Лоханулся. Не та! Ой, нет, я не могу! Так просто не бывает!
Антон хлопнул себя по ляжкам и залился счастливым смехом. Светка прикрыла ладошкой рот и в ужасе смотрела на медленно встающую Лену.
— Не уходи, — прохрипел Олег. — Дело не в деньгах. Я тебя люблю. Я ради тебя…
— Остынь, Ромео, — осадила его Карякина. — Оглох, что ли? Твоя прынцесса в Краснодаре. Сидит на сундуке с ассигнациями. Давай, чеши на поезд!
— Я тебя сейчас прибью! — замахнулся на нее Олег, но Антон резко перехватил его руку:
— Бить мою женщину, хоть и бывшую, в моем присутствии не позволю.
Светка зло скрипнула зубами и схватила Лену за локоть:
— Так, юноши! Не скажу, что приятно было познакомиться, но попрощаться с вами навсегда, безусловно, приятно.
Лена шевельнула губами, пытаясь что-то сказать Олегу, но Светка пресекла ее прощальный всхлип, решительно потянув подругу к выходу.
Уже в такси, когда злобно бормотавшая Светка немного успокоилась, Лена вдруг сказала:
— А белое платье мне так шло. Жалко.
Голос у нее был ровным и безжизненным. Карякина обняла ее и прошептала:
— Ленк, будет еще у нас платье. Не надо. Давай поплачем.
Водитель смущенно поглядывал в зеркало заднего вида, где на плече у большеглазой отрешенной шатенки всю дорогу горестно рыдала маленькая брюнетка.
Лена так и не смогла заплакать. Ей даже не было больно. Это был какой-то наркоз, когда жизнь медленно прокручивается, словно черно-белый фильм, снятый на плохой пленке, а ты смотришь и ленишься выйти из темного молчаливого зала.
93 
