98 
Стас внимательно посмотрел на кусок голой ноги, торчащей из джинсов:
— Волосы на ногах прятать. А то девушкам не нравится.
Мама озадаченно молчала.
— Мам, а можно я к тебе сейчас заеду?
— Я сама привезу.
Из трубки посыпались короткие гудки.
Стас пожал плечами и посмотрел на темный экран монитора. Почему-то к компьютеру не тянуло. Сунув руки в карманы, он прошел в кухню, поддевая по пути ногами разбросанные по квартире вещи.
— М-да, Станислав Григорьевич, — сообщил он своему проплывающему в зеркале отражению, — грязновато у вас тут. Прямо даже скажем — жуть!
— Господи, — всплеснула руками приехавшая через полчаса мама. — Как ты умудрился так изгадить квартиру за два дня! И опять пивные бутылки! При твоей комплекции только пивного живота не хватало! Будешь похож на беременную удочку!
— Это старые бутылки, — вздохнул послушный сын. — Я выбросить забыл.
— Их не выбрасывают, их сдают!
— Еще не хватало с хануриками в очереди стоять!
— Я привезла костюм! — гордо объявила мама. — А еще рубашечку и галстук.
— Рубашечку, — пробормотал он, с сомнением разглядывая черный пиджак. — Я в этом буду похож либо на жениха, либо на покойника. Нет, ну его!
— Как это? — возмутилась мама. — Я же тащила, помять боялась. Ну-ка, примерь!
Когда Стас вышел из комнаты в костюме, мама прослезилась:
— Какой ты, оказывается, красавец! Ходишь вечно в драных тряпках, а тут хоть на человека стал похож.
Стас попрыгал внутри костюма, покрутил пуговицу на пиджаке и вздохнул:
— Что-то неохота мне в таком виде позориться.
Результатом длительного маминого выступления на эту тему стало компромиссное решение надеть брюки, а пиджак приберечь для более торжественных случаев, заменив при этом рубашку привычным джемпером.
Первый перевод Лене принес коммерческий директор, Вадим Сергеевич. Высокий, плечистый блондин с умопомрачительной ямочкой на подбородке занял своим накачанным торсом почти все пространство маленькой комнатки. От него пахло дорогой туалетной водой, по белоснежной рубашке змеился серо-стальной галстук, а ухоженные руки теребили тонкую пачку листов.
«Кольца на пальце нет», — моментально отметила Лена, для которой общение с Карякиной даром не прошло.
— Ну, как вам на новом месте? — он ослепил ее белоснежной улыбкой. — Кстати, должен заметить, что вы разительно переменились со времени нашей последней встречи. Тогда вы произвели на меня просто удручающее впечатление, а теперь…
Он заговорщицки подмигнул и ловко уселся на край стола:
— Вы не возражаете? У нас тут демократия.
— Нет, — пискнула Лена, стремительно теряя голову от близости фотомодельного красавца.
Вы скажите Мишане, чтобы он придумал тут что-нибудь с сиденьями для гостей. А то я теперь буду часто к вам заходить, и не только я. Думаю, появление такой очаровательной девушки наши мужики не оставят без внимания. Вы, если что, зовите на помощь.
Вадим Сергеевич опять подмигнул и улыбнулся, наклонившись к одуревшей от происходящего Лене. Она почему-то была уверена, что он сейчас ее поцелует. Но шеф подтолкнул к ней принесенные бумаги и прошептал:
— Надеюсь, это не составит для вас труда?
— Что? — у нее начисто пропал голос, а по шее побежали мурашки.
— Перевод. Это не срочно, но к концу недели хотелось бы получить. Так как?
— Конечно, конечно, Вадим Сергеевич, — Лене стало стыдно так, что затряслись руки. Она совершенно забыла, что у мужчин, помимо удовлетворения своих физиологических потребностей, есть и другие заботы: работа, например.
— Для вас — просто Вадим, — шепнул шеф, обдав ее запахом ментола.
Когда он вышел, Лена обмякла и едва не съехала под стол со своего скользкого кожаного кресла. Мечта любой девушки шагнула к ней с обложки глянцевого журнала, посидела на столе, обнадежила и улетела, оставив приятное и волнительное томление в груди.
Переводила она медленно, постоянно прислушиваясь к шагам в коридоре, в надежде перехватить Вадима по дороге на обед и составить ему компанию. Движение по этажу было весьма оживленным, поэтому каждые пять минут она вскакивала и неслась к дверям, чтобы выглянуть в щель: не он ли идет.
В один прекрасный момент в очередной раз подкравшись к выходу, чтобы посмотреть, кто идет, она получила дверью в лоб.
— Ой, простите, — искренне расстроился Стас. — Вы уходите? А я к вам. Спросить, нормально ли все работает?
98 
