Особенно,... 
138 
— А эта история вчера вечером?
— Меня интересовало, слышали ли вы о ней, — сказал Девлин, готовясь к нагоняю.
— Ради бога, Девлин, чего ты ожидал, приведя ее туда?
В голосе Эдуарда звучало неодобрение.
Девлин резко поднялся с бокалом в руке.
— Сегодня меня вызывал Сент-Джон, и я все это выслушал. Да, я совершил ошибку и, откровенно говоря, жалею об этом. Как бы то ни было, Хьюз получил по заслугам.
— А Вирджиния? — Эдуард тоже встал. — Что заслужила она — вернее, чего заслуживает?
— Эдуард, я прекрасно знаю, что вел себя постыдно. Она не заслуживала быть использованной в моих планах мести. Но, надеюсь, я все исправил. — Он встретил немигающий взгляд Эдера. — Я выкупил Суит-Брайар, который намерен передать ей, и доставлю ее домой, когда отплыву.
— Сын, которого я воспитал, знает, чего она заслуживает сейчас.
— Я сожалею обо всем, что сделал, — резко сказал Девлин. — Разве недостаточно, что я выкупил для нее Суит-Брайар?
— Тебе виднее.
— Вы знаете жизнь, которую я выбрал, знаете, что я за человек. Я не создан для семейной жизни, Эдуард.
— Но твой отец не воспитывал тебя негодяем. Джералд хотел, чтобы ты стал семейным человеком, как он.
Удар был метким, ибо Эдуард был прав.
— Не втягивайте в это моего покойного отца.
— Почему? Убийство твоего отца — суть всего дела, как оно стало сутью твоей жизни. Господи, он умер пятнадцать лет назад! Когда ты оставишь его покоиться в мире?
Девлин, дрожа, отвернулся. Шон говорил то же самое, но он был не в силах отринуть прошлое.
— Есть только один способ, которым ты можешь искупить вину перед мисс Хьюз, и ты отлично его знаешь, — сказал Эдуард у него за спиной.
Девлин знал его уже некоторое время, хотя не был уверен, с какого момента. Единственным реальным способом был брак. Фиалковые глаза Вирджинии вновь сверкнули перед его мысленным взором. Сейчас в них была только ненависть.
Ненависть, сплошная ненависть… Это было все, что знал Девлин и чему он научил Вирджинию.
— Сомневаюсь, что она примет меня, — услышал он собственный голос.
— Конечно примет! Значит, ты женишься на ней?
Девлин посмотрел на отчима, и дьявол вернулся, раздирая надвое все его существо. Он действительно желал быть другим человеком, неспособным на безжалостное мщение, могущим забыть кошмарное прошлое, достойным любви Вирджинии. Но он не был таким.
— Когда ты решишь, что с тебя довольно этой ужасной навязчивой идеи, что у тебя есать шанс на счастье? Когда ты предпочтешь радость боли? — осведомился Эдуард. — Когда ты выберешь жизнь?
— Если бы вас убили, как Джералда, Тайрелл, Рекс и Клифф действовали бы так же, как я, чтобы отомстить за вас, — сказал Девлин, имея в виду трех сыновей графа.
— Надеюсь, что нет, — отозвался Эдуард. — Ты знаешь, что должен делать. Думаю, в глубине души ты знал это всегда.
Мэри бесшумно вошла в комнату, закрыв за собой дверь.
— Девлин, я люблю тебя, как только мать может любить своего первенца, но есть разница между тем, что можно допустить и чего нельзя. Речь идет о чести и бесчестье. Если ты действительно сын, которого я воспитала, ты поступишь честно с мисс Хьюз. — Ее глаза наполнились слезами. — Я знаю, что ты женишься на ней.
Девлин был растерян. Он не мог отказать женщине, которая произвела его на свет, растила, любила и нянчила его до тринадцати лет, когда он ушел в море. Он не мог отказать матери, сохраняющей веру в него, тем более что она и отчим были правы — это единственный способ исправить содеянное.
«Прошлой ночью я отдалась вам с радостью и любовью».
Девлин закрыл глаза, чувствуя, что покрывается потом. Он не хотел этого. Он не нуждался в радости и любви, но, конечно, мог жениться на Вирджинии, сохраняя должное расстояние между ними и продолжая следовать курсом мести. Ничего не изменится, кроме ее титула и того, что ее проживание с ним станет постоянным.
— Девлин? — снова сказала Мэри.
Он повернулся, встретив ее взгляд.
— Я женюсь на Вирджинии. Готовьте свадьбу — я буду там.
Это был акт чести — у него не оставалось выбора.
Мэри подбежала и обняла его — по ее щекам текли слезы.
— Дорогой, она будет чудесной женой — я в этом уверена!
Девлин кивнул. Как ни странно, он тоже испытывал облегчение. Он думал вернуть Вирджинию домой и никогда не видеть ее снова, а теперь они разделят всю жизнь.
138 
