36 
В дверь позвонили. Чаплин уставился на Ольгу, в глазах застыл вопрос.
– Не представляю… – начала оправдываться она по инерции, словно Чаплин был ее мужем, неожиданно вернувшимся из командировки.
– Хорошо еще, что я не успел надеть пижаму твоего мужа, – он попробовал пошутить. – Наверное, мне пришли морду бить? Ты мне сразу скажи, как я должен себя вести… Вообще-то я тоже неплохо дерусь. На моем счету…
– Да тише ты… У меня нет мужа, я же в разводе! Сиди спокойно.
Она как-то странно посмотрела на Чаплина и пошла открывать. Заглянула в глазок, но увидела черный, похожий на зрачок, кружок. Кто-то закрыл глазок пальцем. Господи, пронеслось в голове, какое счастье, что у меня Чаплин…
– Кто там?
– Открывай, – услышала она, и волосы на ее голове зашевелились. Она дрожащими руками распахнула дверь и приняла Машку, морозную, холодную, с широко распахнутыми глазами, в свои объятия.
– Оля, Олечка, как же я по тебе соскучилась… Я так тебя люблю, мне так тебя не хватало… Если бы ты только знала, что со мной случилось… Оля, обними меня, обними, чтобы я почувствовала, что это не сон, что я действительно добралась до тебя… Ведь, кроме тебя, у меня никого нет!
Ольга почувствовала горячие Машкины слезы на своей шее.
– Маша, успокойся… Мы хотели уже в милицию обращаться… Куда ты пропала? И что вообще происходит? Проходи… Только успокойся… – И прошептала на ухо, быстро, сбивчиво, понимая, что надо успеть сказать главное и не допустить, чтобы Машка предположила худшее: – У меня Чаплин, он места себе не находит… Он ищет тебя повсюду… Пришел за ключами от твоей квартиры, думает, что с тобой беда, хотел проверить, может…
Маша отстранилась от нее, замотала головой:
– Что ты сказала? Игорь? Здесь? У тебя? – Она говорила в полный голос.
Послышались шаги, в передней появился Чаплин.
– Оля… Да что такое… Я не понимаю…
– Машка! – Чаплин бросился к ней, Ольга едва успела отойти в сторону. Отошла и поспешила скрыться на кухне, не мешать двум дуракам, замучившим друг друга до смерти. – Прости меня, прости… Я не должен был так с тобой поступать… – Он целовал ее щеки, губы, лоб и не мог нацеловаться. – Ну что ты стоишь, обними же меня?
И она обвила руками его шею, прильнула к нему, вспоминая то тепло, которого была так долго лишена. Ей не верилось, что здесь, у сестры, она встретила и того, кого встретить боялась… В кармане куртки лежал желтый вспоротый конверт, внутри которого было еще два, из серой грубой бумаги: один адресован Машке, другой – Чаплину. Конверты были надписаны, с полными адресами… Машка их вскрыла два часа тому назад. Если бы не они, она приехала бы к Ольге, может, утром, но не сейчас, глубокой ночью…
– Игорь, что ты делаешь здесь, у моей сестры?
– Мы разрабатывали план военных действий, – холодноватым тоном, в котором сквозил упрек, ответил он, внимательно разглядывая ее бледное лицо. – А можно поинтересоваться, где была ты?
– Маша, пойдем, я покормлю тебя борщом!
Ольга, подслушивающая их разговор, поняла, что надо вмешаться. Предупредила этим громким зовом о своем приближении и показалась в конце коридора.
– Чего стоите в прихожей? Идемте на кухню… Машка вернулась, это же нужно отметить!
– Но почему ты здесь? Почему? – Маша больно ущипнула его за руку. – Ты должен быть у себя дома и ждать меня, если ты, конечно, хотел меня видеть… А не торчать ночью у моей сестры, одинокой, между прочим…
– Ты ревнуешь меня к Оле?
Но она ничего не ответила, стояла и тяжело дышала, темные ноздри ее раздувались, а глаза повлажнели.
– Скажи моей сестре, что я не хочу есть и что мне надо с тобой поговорить… Хотя… нет, подожди, вы нужны мне оба… Пусть Ольга тоже присутствует при нашем разговоре, мне так будет легче… Может, я чего-то не понимаю?
– Так вы идете на кухню или накрыть в гостиной? – не унималась Ольга.
– На кухне, – согласилась Маша. – Можно, я куртку снимать не буду, мне что-то холодно…
– А ты сейчас выпьешь и сразу согреешься!
На столе стояла бутылка водки, рюмки, закуска, перед Машей – тарелка с борщом. На кухне установилась прочная тишина, за окном начиналась метель.
– Мне есть что вам обоим рассказать. Только обещайте мне, что поверите каждому сказанному слову.
– Машка! – Чаплин обхватил ее и прижал к себе так, что она вскрикнула. – Ну не могу удержаться… Я с ума схожу, что вижу тебя! Господи!
Он, задрав голову к потолку, трижды перекрестился.
36 
