Особенно,... 
38 
«Если бы нас не разделяла столь глубокая пропасть, — в смятении думала Мэри, — то брак этот, кто знает, вполне мог бы оказаться удачным для нас обоих». Она с тревогой вгляделась в озаренное улыбкой лицо Стивена. Он, человек, которого нелегко было ввести в заблуждение, похоже, не подозревал ни о каком подвохе со стороны Малькольма и простодушно верил, что их свадьба состоится. Но ведь сама она была твердо уверена в обратном и теперь, что греха таить, почти сожалела об этом.
— Скажите мне, какие условия поставил мой отец, согласившись отдать меня вам в жены? — спросила она, поспешив перевести разговор на другое, и отступила на шаг назад.
— Ведь вчера мы уже говорили об этом, — мягко напомнил ей Стивен.
— Нет, прошу вас, милорд, скажите мне, какую выгоду получит от нашего брака король Малькольм?
Взгляд Стивена посуровел.
— Мадемуазель, этот вопрос относится к области большой политики, к которой вы, смею надеяться, не имеете никакого отношения. Я не намерен отвечать вам на него.
— Но поймите же, для меня это очень важно! — не сдавалась Мэри.
— Я понимаю вас, принцесса. И я прошу вас, доверьтесь мне во всем! Малькольм согласился на этот брак. Вот и все, что вам надлежит знать.
— Но о чем именно вы с ним договорились? Несколько секунд он пристально, изучающе смотрел на нее, словно силясь проникнуть в самые сокровенные ее мысли, затем негромко спросил:
— Мэри, ответьте, готовы ли вы стать мне верной, преданной женой?
Вопрос застал ее врасплох. Не произнеся ни слова, она низко опустила голову.
Стивен взял ее за подбородок и заставил выдержать свой вопрошающий взгляд.
— Я должен знать это!
Мэри покачала головой. В глазах ее начали закипать слезы. Она всей душой желала негромким, твердым «да» развеять все его сомнения, ей хотелось в обмен на его клятву верности пообещать ему все, о чем он просил, но, с детства приученная матерью к правдивости, она не могла пойти на заведомый обман, ибо долг велел ей хранить верность в первую очередь интересам Малькольма и Шотландии, всеми силами отстаивать то, что отец ее считал важным для себя, своего клана и своей страны.
— Мэри, поклянитесь мне в этом теперь же здоровьем своих родных, поклянитесь всем, что вам дорого. Беря вас в жены, я должен быть уверен в вас!
— Я… Я не могу, — прошептала она.
— Не можете или же не хотите? — кусая губы от ярости, вскричат он.
— Не могу.
— В последний раз спрашиваю вас, принцесса, будут ли мои интересы, интересы вашего супруга и отца ваших детей для вас превыше всего на свете?!
В голосе Стивена звенел металл. На виске его пульсировала синяя жилка. Мэри же в эту минуту сумела справиться со своим волнением и отбросить все прежние колебания. Она расправила плечи и, бесстрашно глядя ему в глаза, ответила:
— Нет! Превыше всего для меня были и будут интересы Шотландии и ее короля! — Она представила себе, как гордился бы ею Малькольм, услышь он этот разговор, и на душе у нее вновь стало светло и отрадно.
— И так будет даже после нашей свадьбы? — У Стивена был такой растерянный и ошеломленный вид, что Мери вдруг поняла: он не ожидал встретить столь решительный отпор с ее стороны, а возможно, просто не рассчитывал на ее безоглядную откровенность. Ну да, ведь он считает их будущее супружество делом решенным.
— Даже после нее, — кивнула Мэри, в очередной раз напомнив себе, что этой свадьбе не суждено состояться.
— В таком случае, — загремел Стивен, — как же вы смели говорить со мной о делах политики? Как вам только в голову пришло без зазрения совести пытаться вызнать у меня секреты, о коих ведомо лишь немногим?! У меня… у меня просто нет слов, принцесса! — Он резко повернулся и огромными шагами заспешил прочь из зала. Мери снова протянула ладони к огню.
В середине дня в Элнвик возвратились граф и графиня Нортумберленд. Мэри вовсе не горела желанием познакомиться с родителями Стивена и не стала спускаться вниз, чтобы приветствовать их, но леди Седра сама поднялась в комнату Изабель, чтобы поговорить наедине с невестой сына.
— Оставьте нас одних, — велела она сопровождавшим ее леди. Мэри нехотя поднялась ей навстречу.
— Мадам, — прошептала она, кланяясь графине. Леди Седра, высокая темноволосая женщина с величественной осанкой, выглядела гораздо моложе своих лет. Она была одета в желтое бархатное платье, ворот и манжеты которого украшала затейливая вышивка. Вьющиеся волосы графини покрывала золотистая шелковая вуаль, удерживаемая обручем с рубиновыми подвесками, стройный стан ее был перехвачен золотым поясом, с драгоценными камнями.
38 
