51 
Уинникот [146]
5. «Я влюблен? — Да: раз я жду». Другой — тот не ждет никогда. Подчас я хочу сыграть в того, кто не ждет; я пытаюсь чем-то заняться, опоздать; но в этой игре я всегда проигрываю — что бы ни делал, я всегда оказываюсь освободившимся точно в срок, а то и заранее. Именно в этом и состоит фатальная сущность влюбленного: я тот, кто ждет.
(При психическом переносе всегда ждешь — у врача, преподавателя, психоаналитика. Более того: если я жду очереди в кассу банка или отправления самолета, я тут же устанавливаю некую агрессивную связь с кассиром или стюардессой, которые своим равнодушием вскрывают и раздражают мою зависимость; так что можно сказать, что повсюду, где имеется ожидание, наличествует и перенос; я завишу от чьего-то присутствия, которое распределено между разными людьми и не сразу предоставляется мне, — словно при этом пытаются устранить мое желание, взять измором мою потребность. Заставить ждать: постоянная прерогатива всякой власти, «тысячелетнее времяпрепровождение человечества».)
Э.Б. [147]
6. Один мандарин влюбился в куртизанку. «Я буду вашей, — сказала она, — если вы, дожидаясь меня, проведете сто ночей на табурете в саду у меня под окном.» Но на девяносто девятую ночь мандарин встал, взял под мышку свой табурет и удалился.
Оплакиваемый?
ОПЛАКИВАЕМЫЙ. Представляя себя мертвым, влюбленный субъект видит, что жизнь любимого продолжается как ни в чем не бывало.
1. Вертер становится свидетелем болтовни Лотты с одной из ее подруг; они с полным безразличием судачат о каком-то умирающем: «… и все же — уйди ты, покинь их круг, ощутили бы они, и надолго ли ощутили, пустоту в своей жизни от разлуки с тобой? Надолго ли?»
Не то чтобы в моем воображении я умирал, не оставляя по себе скорби: некролог мне обеспечен; дело скорее в том, что сквозь сам траур, которого я не отрицаю, мне видно, как продолжается без всяких изменений жизнь остальных; я вижу, что они неизменны в своих занятиях, развлечениях, проблемах, что они посещают те же места, встречаются с теми же друзьями; ничто не изменилось в наполненности их существования. Из любви, безумного приятия Зависимости (я абсолютно нуждаюсь в другом), жестоко возникает противоположная позиция: никто на самом деле во мне не нуждается.
Вертер
(Оплакивать может только Мать; говорят, что быть в депрессии — это нести в себе воображаемую фигуру до скончания века оплакивающей меня Матери: неподвижную, мертвую фигуру, вышедшую из Nekuia; но другие-то — не Мать; им — скорбь, мне — депрессия.)
Ж.-Л. Б. [148]
2. Панику Вертера увеличивает то, что умирающий (на которого он себя проецирует) стал темой болтовни: Шарлотта со своими подругами — это «мои дамочки», легкомысленно судачащие о смерти. И вот я вижу, как меня, едва прикасаясь губами, пожирает речь других, как я растворяюсь в эфире Сплетни. И Сплетня будет продолжаться и когда я давно уже перестану быть ее объектом; языковая энергия, легковесная и неутомимая, восторжествует и над памятью обо мне.
Этимология [149]
Осведомитель
ОСВЕДОМИТЕЛЬ, Фигура друга, который, однако, словно только и знает что ранить влюбленного субъекта, как ни в чем не бывало поставляя ему о любимом человеке сведения безобидные, но в итоге расстраивающие тот его образ, который у субъекта сложился.
1. Гюстав, Леон и Ришар образуют один клан; Урбен, Клаудиус, Этьен и Урсула — другой; Абель, Гонтран, Анжела и Юбер — третий (беру эти имена из «Топей», самой настоящей книги Имен). Но вот Леон знакомится в один прекрасный день с Урбеном, тот в свою очередь с Анжелой, каковая, впрочем, уже знакома немного с Леоном и т. д. Так образуется созвездие; каждый субъект призван вступить однажды в отношения с наиболее удаленным из его светил и побеседовать с ним обо всех остальных; все кончается всеобщим совпадением (именно так и развиваются «Поиски утраченного времени», представляющие собой грандиозную махинацию, забавное сплетение интриг). Светская дружба — эпидемична: ее подхватывают все подряд, в точности как болезнь. Предположим теперь, что я запускаю в эту сеть страдающего субъекта, жаждущего замкнуться со своим другим в герметически чистом (нетронутом), освященном пространстве; деятельность сети, циркуляция в ней сведений, каждая закупорка или восстановление их потока будут восприниматься им как опасность. И вот в самом центре этого маленького общества, представляющего собой одновременно этнологическую деревню и бульварную комедию, родственную структуру и комическую путаницу, находится Осведомитель, он хлопочет и всем все сообщает.
146
УИННИКОТ, «Игра и реальность».
147
Э.Б.: письмо.
148
Ж.-Л. Б.: беседа.
149
ЭТИМОЛОГИЯ: фр. papoter, болтать, от лат. рарра, каша, и рарраге — есть, едва прикасаясь к еде, бормотать и есть.
51 
