Особенно,... 
170 
Кстати, Андреас не совсем дурак. Наверняка обдумает вчерашний провал и придёт к выводу, что встреча со мной, а потом такое фиаско — вряд ли простое совпадение. Надо быть готовой к гадостям…
— Ты сам думаешь на кого? — поднял глаза Рейн на сидящего напротив короля.
Тот пожал плечами.
— Кто угодно, кроме нас с тобой и Сейбретт.
— Кто угодно… — эхом отозвался Рейн.
Потом поговорили о том, как, не ругаясь с гильдиями, отследить деньги в банках. Например, тот перевод из Сафрины. Пораскинув мозгами, мужчины пришли к выводу, что это самим гильдиям и следует поручить. С одной стороны, те не будут чувствовать себя ущемлёнными, никто на их прерогативы и свободы не покушается. С другой, корабелы, торговцы и страховщики больше всех заинтересованы в том, чтобы пресечь пиратство и прищучить его покровителей. А в худшем случае, если ничего не выйдет и гильдии застрянут, то хотя бы перестанут донимать Риналдо неразумными требованиями с нереальными сроками.
Я не вмешивалась. Так, слушала краем уха, продолжая разбирать декларации. Моя настойчивость была вознаграждена. Один из кораблей, пару раз мелькнувший в Паэнье и отмеченный в моём списке как «подозрительный, но доказательств нет», засветился в Лореции. Каботажное корыто приплюхало, битком набитое серебряными слитками из-за океана! Якобы с какого-то неизвестного, непонятно кому принадлежащего нового рудника «Ульварре». А самое замечательное, что сейчас «Резвая шалунья» стояла в порту.
— Успеешь сделать амулет? — спросил Рейн.
— Как крепить, подумал?
— Да. Подплывём тихонько на шлюпке, прикрутим к килю под ватерлинией. Сверху прикроем обломком доски или лоскутом вымазанной варом парусины. Или — по обстоятельствам — закрепим в щели и замаскируем грязью.
— Хорошо, давай сегодня ночью и займёмся… Ой, не выйдет!
— Почему?
— Нужна хотя бы щепка с этой «Шалуньи». А если следом пойдёт клипер, то и с него тоже.
— Риналдо? — Рейн уставился на короля, который внимательно слушал наш диалог.
— Зачаровывать надо одновременно? — поинтересовался тот.
— Да. Тогда связь будет прочнее.
— Сейчас час дня. К семи щепка от штурвала клипера и кусок обшивки «Шалуньи» будут у вас.
Риналдо поднялся.
— Вечером заеду. Не провожайте.
Рейн всё же сопроводил Риналдо до дверей. Непринуждённость непринуждённостью, а статус статусом. Потом вернулся ко мне. Вздохнул:
— Ну вот, ещё один повод для беспокойства.
— Ты о чём? — Я рассеянно почесала нос ручкой. — О том, что мы узнали, что король — маг?
— Нет, я о том, как он тебя разглядывал. И о том, что по пути к дверям он сообщил, что, оказывается, моя жена — очень интересная ньера с большими задатками.
Я удивлённо уставилась на мужа:
— Вчера мне показалось, что он меня терпеть не может. Возненавидел с первого взгляда. Перебежала дорогу, поломала планы, взбрыкивает, спорит. А сегодня, что ради тебя и пользы дела — не уверена, в каком порядке нужно ставить резоны, — он, так и быть, готов смириться с моим существованием.
— Ты его плохо знаешь. Держи ухо востро.
Я засмеялась.
— Что смешного? — не понял муж.
— Хочешь расскажу, что мне написал про тебя учитель, когда мы уезжали из Салерано? Могу процитировать по памяти: «Только держи ухо востро. Если Холт-младший такой же хитрец, каким был его отец, ты сама не заметишь, как окажешься втянутой по уши в его дела».И, видишь, так и вышло… А теперь ты мне теми же словами о короле.
— Не смешно, — отозвался муж.
Что это он? Или я чего-то не понимаю?
Перед обедом ко мне постучалась Винта.
— Ньера Сита, я хотела спросить… — замялась.
— Что случилось? Спрашивай.
— А вы не забыли?
— Забыла о чём?
— Вы обещали найти того, кто виноват в том, что пропала моя мама. А вчера вы ездили на бал — такая красивая…
Понятно. Дети — не самые терпеливые существа на свете. А я ничего не объяснила. Вот Мышка и решила, что я ударилась в развлечения, позабыв о долге.
— Винта, ты же заглядывала в кабинет ньера Рейна, да?
Мышка чуть виновато кивнула. Я угадала. Сама в детстве была любопытной как помесь кошки с синицей. Да и сейчас не лучше.
170 
