Особенно,... 
41 
Настя молчала. Лежала поперек кресла, свернувшись маленьким калачиком. Он подошел ближе, склонился. Девушка спала, уютно устроив голову на сгибе локтя, посапывала тихонько. Хороший признак, пусть поспит. Нервное возбуждение пройдет, а с ним, дай бог, и маниакальная забота о Лизиной судьбе. И все у них будет хорошо.
* * *
В воскресенье они придумали себе праздник – первый день месяца августа. Потому что Марина очень любила август. Хорошее время. Летняя жара перестает быть пылко-злобной, и зелень деревьев и трав не так агрессивно яркая. А скоро появятся в уходящем пространстве лета нотки зрелого достоинства – первые желтые листья на деревьях. Увидишь их и пугаешься – батюшки, осень! А потом думаешь – ну, осень… И что? Чего ее пугаться-то? Так мудрая женщина бальзаковского возраста обнаруживает первые седые волоски в прическе – да, не молода уже, но всему свое время, всякому возрасту свои радости…
По случаю придуманного праздника решили дома закатить вкусный обед, а вечером пойти на люди – посидеть, посозерцать людское движение где-нибудь в уличной кафешке. Марина за последнее время и сама не заметила, как пристрастилась к этому спокойному созерцанию. Сидишь себе, расслабляешься, еду вкусную ешь, винцо потягиваешь, купаешься в обращенном исключительно на тебя мужском взгляде, как в теплом море. Ни дать ни взять – чистый санаторий. Постепенно даже чувство женской неловкости ушло – все казалось поначалу, что люди кругом смотрят на нее осуждающе. Ишь, мол, дамочка, прикупила себе альфонса. Прилично, наверное, раскошелилась. Не объяснишь же всем, что Илья никакой не альфонс, а самый настоящий любовник, посланный ей судьбой в утешение. А что делать, если повезло? Отказываться, что ли?
Правда, в последнее время взгляд его более спокойным стал. Не таким восторженно-телячьим, как раньше. Появилась во взгляде некая мужская гордость обладания. А может, ей показалось, что это гордость. Может, это первая суматоха чувств начала успокаиваться, раскладываться по полочкам. Так всегда бывает. А потом чувства полежат на этих самых полочках, совсем успокоятся и станут снижать градус. До нуля. Не дай бог и ниже нуля опустятся. Тогда – катастрофа. Надо бы нужный момент не упустить, не расслабляться особо. Хорошо бы совпал с приездом Машки этот момент.
– Мариш… Может, ты последишь за курицей? Боюсь, сгорит. А я пока футбол посмотрю. Там сегодня наши играют.
– Ага! – весело поднялась она с дивана, уступая ему самое удобное место у телевизора. – Посмотрю, конечно. Пообедаем, досмотрим твой футбол и гулять пойдем. А тебе пива сюда принести? Чего ты без пива-то? Все порядочные мужики футбол с пивом смотрят, я знаю!
– Не. Не хочу. Я не порядочный.
– Да-а-а? – изумилась она притворно, поднимаясь на цыпочки и близко заглядывая ему в глаза.
– Иди на кухню, болтунья! – развернул он ее за плечи и даже слегка поддал коленкой под зад. – Курица сгорит!
Она то ли ойкнула, то ли кокетливо взвизгнула и впрямь помчалась на кухню, подпрыгивая по-девичьи. И снова привиделась ей вся эта идиллическая картинка как бы со стороны. Хорошая, хорошая картинка! Игры двух любовников называется! Ничего в ней предосудительного нет, и возрастной изъян практически незаметен. Можно сколько угодно всматриваться. Хотя… Вот кто бы показал ей эту картинку пять недель назад, она б тому в лицо плюнула. Потому что не может серьезная женщина, верная жена и хорошая мать, а еще прекрасная хозяйка, кулинарка, а еще ценный специалист… Кто там еще? Не важно! В общем, не может все это, вместе взятое и под зад подпихнутое, скакать козочкой от дивана к двери и визгливо хихикать. Оказалось, может. Еще как может. Вот интересно, если б Илья был не Илья, а взрослый какой мужик с матримониальными на нее видами, она бы повела себя так? Нет, это вряд ли. А тут смотрите-ка – расслабилась.
Всю кухню насквозь заполонил умопомрачительный запах томящейся в жару духовки курицы. Плотный, перцовый, с душком чеснока и базилика. Рот сразу наполнился голодной слюной, и она с вожделением приоткрыла дверцу духовки. Нет, не скоро еще. Минут двадцать точно потерпеть надо. Как оно все-таки приятно на вкус, это аппетитное ожидание! Она и не знала. Всегда относилась к еде как к долгу. Чтоб обязательно в холодильнике выстроились полным штандартом кастрюльки – одна с супом, другая с гарниром, третья с котлетами. А на нижней полке поднос с овощами для салата. Чтоб все было вымыто и почищено, только нарезать. Полный сбалансированный обед – дежурный и безликий. Зато была семейная жизнь! Не праздник, конечно, но у кого и где семейная жизнь выглядит праздником? Скорее долговым, но необходимым обязательством она выглядит. И если уж выбирать между праздником и долгом, то…
41 
