— Очень рад вас видеть! - вполне искренне сказал он. - И хорошо, что ты приехал со своей невестой, очаровательной Ладой. Я начала испытывать смущение. - Мы стараемся не расставаться, — пояснил Грег и сжат мою руку сильнее. — К тому же нам захотелось уехать из Москвы, сменить обстановку.
— Да, охота к перемене мест, — закивал
Константин. — Извечная болезнь вампиров — смертельная скука. Так все в этом мире надоело. А как подумаешь, что придется здесь жить вечно, так сразу осиновый кол глазами ищешь. При этом заявлении я с испугом посмотрела в лицо Константина, но он выглядел невозмутимым.
— Вы сказали, что давно не пьете человеческую кровь, - заметила я.
— О да! - оживился он. - Я познакомился с Грегом и Ренатой во время войны. Это был, как помню, 1943 год. Что тогда творилось в мире! Какой разгул Тьмы» Мы чувствовали себя вольно, мы упивались кровью! Тогда многие из нас словно сошли с ума. В упоении даже пожирали падаль! Это безумие войны, полнейшая безнаказанность, изобилие пищи приводили к серьезным сдвигам в психике. А стоит только вампиру начать есть мясо, как он неизбежно теряет сверхвозможности, вся его сущность опрощается, если можно так выразиться, мозг тупеет. И вот результат — низшее существо упырь. Деградация от прекрасного сильного хладнокровного хищника к уродцу с низменными потребностями. Я видел все это. И всегда гордился собой. Ведь я хорош? Не так ли? — уточнил он, глядя на меня.
Я молча кивнула, не сводя с него глаз. По правде говоря, мне уже расхотелось слушать дальше. Воображение рисовало трупы в окопах, разрытые могилы и стаи упырей, сидящие на них. Я никогда их не видела, но представляла в виде обросших волосами, сгорбленных уродцев, грязных, воняющих и омерзительных в своей кровожадной тупости.
— А так как я отлично осознаю, насколько хорош, — продолжил он, — то при первых же опасных симптомах я забил тревогу. Мне не хотелось, чтобы такое идеально дивное, совершенствовавшееся не один век существо, как я, в одночасье стало мерзким упырем. Я покинул воюющие страны.
— И сделал это вместе с нами. — вмешался Грег. — Мыс Ренатой тоже чувствовали себя неважно и приняли решение прекратить упиваться кровью.
— Да. тогда мы и познакомились, — закивал Константин. - Кстати, Ренату я тоже пригласил думал вы вместе приедете.
При этом известии я не смогла сдержать дрожи. Видеть Ренату мне абсолютно не хотелось. И вообще появилось сильное желание уехать из этого места куда-нибудь, где мы будем с Грегом совершенно одни.
— У нее перемены в личной жизни, — невозмутимо ответил Грег. - Можно сказать, что Рената вышла замуж. Да, так или иначе обряд в Ледяной лилии состоялся, а значит, официально
Ганс ее муж, — добавил он и глянул на меня.
Я вздохнула, но промолчала.
— Вот как? — явно обрадовался Константин. — Что ж, мы все ее поздравим. Но ты, вижу, чем-то озабочен.
— Рената и Ганс сейчас активно охотятся... на людей, — тихо произнес Грег.
Но Константин отреагировал на известие довольно весело. Я вообще заметила, что он был чрезвычайно жизнерадостным вампиром. Этакий вампир-эпикуреец, если такое сравнение будет уместным. Посмеявшись с минуту, он наклонился в мою сторону и хитро спросил:
- А вы не боитесь, что замужество и на вас так повлияет?
- Дело в другом, - сухо заметил Грег. - На Ренату повлияло вовсе не замужество.
Но Константина, видимо, эта тема мало волновала. Он даже сделал вид, будто не слышит замечание Грега, и явно ждал моего ответа.
— Я не вампир, — обычный человек.
Он откинулся на спинку кресла с весьма довольным видом, улыбка не сходила с его лица.
— Это я и так знаю, прелестное дитя, — ласково произнес он. — Не лучше ли стать им?
— И вы туда же! — я неожиданно разозлилась. — Мне Атанаса хватает! Где ваш чай, в конце концов?
— Да, кстати! — в тон мне ответил Константин и хлопнул в ладони.
Резкий звук хлопка полетел по гостиной, словно выстрел. И тут же появились два юноши в строгих одинаковых костюмах. Они приблизились, поклонились и составили с подносов чайный прибор на одного, хрустальную вазочку с печеньем и огромное блюдо с самыми разнообразными фруктами. Все было разложено красиво и выглядело очень красочно. Константин жестом отпустил слуг и с явным наслаждением обозрел столик.
— Прошу, Лада, угощайтесь, — сказал он. —
А я полюбуюсь. Если я иногда и жалею, что перестал быть человеком, то лишь из-за того, что утерял способность наслаждаться хорошей пищей и вином. Может, вина?