45 
Почему-то этот вывод приводил его в ярость. Капитан не находил себе места.
Он хотел увидеть ее снова.
Ксавье, как тигр, метался по клетке. Тюремщики дали ему короткие грязные шаровары, широкую рубаху без ворота и маленькую шапочку, которую принято носить у турок. Кандалы ужасно мешали. Руки и ноги были разбиты в кровь и саднили. Он давно не обращал внимания на боль, постаравшись заставить себя привыкнуть к ней и воспринимать не более как незначительное неудобство.
Раис Джовар и слышать не хотел о выкупе. Ксавье прекрасно понимал почему. Питер Камерон жаждал мести, мечтал унизить и наказать его за то, что американец причинил такой урон корсарскому флоту и лично раису Джовару. Однако наверняка со временем эта игра наскучит шотландцу, и он сообразит, что богатый выкуп за капитана и экипаж намного выгоднее мелкой мести. А может, и не сообразит.
В любом случае Ксавье имеет смысл воспользоваться временным затишьем. Ведь он попал в логово врага. И может собрать здесь бесценную информацию для военных. Он и так уже успел разглядеть береговые укрепления, прикинул огневую мощь артиллерии и даже численность и вооружение остального флота паши. Находясь в Триполи, он сможет причинить намного больший урон, нежели раньше, воюя на море. Губы капитана искривила мрачная улыбка.
Стать пленником — не такое уж большое несчастье. Так он сможет лучше отомстить за гибель Роберта.
И вновь при одной мысли о младшем брате его сердце заныло от боли. А вместе с болью вернулось чувство вины. Ведь это «Сару» в тот роковой рейд должен был повести он. И вместо Роберта должен был погибнуть он.
И то, что им так и не удалось найти его тело, лишь усугубило горе. Роберт вместе с остальными матросами прыгнул в воду, когда корабль взорвался. Лишь несколько человек всплыли и попали в плен к корсарам. Остальные утонули.
Роберту не суждено было вернуться домой. И никакая месть этого не изменит.
Загрохотала задвижка на массивной двери каземата, и это отвлекло Ксавье от мрачных мыслей. Он повернулся к двери. На пороге стоял раис Джовар. Его сопровождали двое янычар в полном вооружении.
— Выходи, американский пес!
Ксавье, не обращая внимания на оскорбление, шагнул вперед, насколько позволяла длина цепи.
— Куда мы идем, Питер?
Джовар дернулся. В его глазах вспыхнула ненависть:
— Питера давно нет на свете, — и добавил, улыбаясь ужасной жестокой улыбкой: — Тебя пожелал увидеть паша.
Ксавье встрепенулся. Кажется, скоро все изменится.
Капитан не ожидал, что ему предложат поесть. Джовар провел его по задним покоям дворца, прохладным комнатам, украшенным чудесной мозаикой, пушистыми коврами и искусно вышитыми гобеленами. То и дело они пересекали очередной внутренний садик с мраморными скамейками и фонтанчиками. И вот наконец они оказались в огромном тронном зале. В дальнем конце находился помост, на котором стоял трон, тогда как другой конец выходил в просторный ухоженный сад. Кроме рабов и слуг, здесь находилось около пятидесяти человек.
В самом конце, на возвышении, на роскошном вызолоченном троне восседал сам паша. Его парадное одеяние состояло из огромного числа рубах, накидок и жилетов, причем каждая вещь сама по себе могла бы считаться произведением искусства. Самая верхняя накидка, вроде плаща без рукавов, переливалась бесчисленными драгоценностями. Невероятных размеров бриллиант сверкал в булавке, которая скрепляла тюрбан. Возле трона стояли еще трое. Самый молодой из них, с привлекательным лицом, щеголял такими же фантастическими одеяниями. Ксавье предположил, что это и есть бей Триполи, сын и наследник паши, Джебаль. Трапезу накрыли на низком столе в центре зала. Шикарно одетые гости — все до одного мужчины, все до одного мусульмане — уже вовсю уплетали многочисленные яства: рыбу, овощи, фрукты и даже тушеную баранину. У Ксавье невольно заурчало в желудке — вот уже два дня он почти ничего не ел.
Паша поднялся с трона и приветливо осклабился, пока Джовар вел Ксавье через толпу рабов, по большей части африканцев, одетых лишь в расшитый жилет и простые шаровары. Золотые невольничьи ошейники тускло поблескивали на темной коже. Ксавье заметил, что все они босы.
Другие рабы были маврами. Кроме того, Блэкуэлл увидел в зале нескольких бедуинов. При виде белых развевающихся бурнусов у Ксавье екнуло в груди. Да нет, глупости — никакая женщина, даже та незнакомка с прекрасными глазами — не отважится, переодевшись мужчиной, сунуться в тронный зал паши — да и вообще во дворец.
45 
