71 
Ксавье кивнул, подумав, что это наверняка шпион Джовара или Кадара. Хотя, с другой стороны, вряд ли бы он стал привлекать внимание.
— Ксавье Блэкуэлл, капитан американского торгового судна «Жемчужина».
— О, это я уже знаю. — Писарь чуть заметно улыбнулся. — Вы — Деви-капитан, или капитан-Дьявол, вы нагнали столько страху на корсаров нашего паши. Тот самый Деви-капитан, которого смертельно ненавидит раис Джовар. Да, я знаю об этом — как и все остальные в этих стенах. Вы ухитрились приобрести сразу двух непримиримых врагов, капитан Блэкуэлл.
— Я в этом не сомневаюсь, — отвечал Ксавье, недоумевая, чего хочет этот малый.
— Возможно, вам все же стоит, как говорится по-простому, перекраситься в турка? — Тут Пьер снова улыбнулся. — У вас еще есть время передумать — прежде чем они обрекут вас на медленную и мучительную смерть.
— Меня не так-то легко уничтожить, — возразил Ксавье.
— Возможно, возможно. Мы вскоре узнаем наверняка. Я, как видите, служу здесь писарем. Не желаете составить письмо?
— Я сам в состоянии составить письмо, — ответил Ксавье, с болью вспомнив про отца и Сару. Необходимо как можно быстрее связаться с ними и уверить, что с ним все в порядке. Ведь они сойдут с ума, когда узнают, что его захватили в плен. А еще нужно связаться с датским консулом — хотя в теперешних обстоятельствах им вряд ли удастся встретиться.
Он испытующе посмотрел на Пьера. Несмотря на приличное платье, он наверняка был таким же рабом здесь, вот только стоит ли считать его шпионом — или возможным союзником? Он был французом, Франция в данный момент воевала с Англией, а Штаты хранили нейтралитет. Но дипломатические отношения между США и Францией все еще оставляли желать лучшего.
Однако Ксавье привык верить своему чутью на людей. Судя по всему, этот Куисанд не был шпионом.
Видимо, Пьер также почувствовал расположение к новому заключенному.
— Здешняя еда вряд ли способна поддержать ваши силы, однако за небольшую мзду можно купить добавочную порцию — к примеру, кружку бульона с парой луковиц и даже кусочком баранины. Вы примете мое приглашение на ужин, капитан? Обещаю поделиться всем, чем богат!
— Вы давно находитесь в плену у варваров, Куисанд? — поинтересовался Блэкуэлл.
— Двенадцать лет. И готов разъяснить все, что пожелаете узнать, про здешние порядки.
Их взгляды снова встретились. И Ксавье тут же вспомнил про Александру, пленницу-американку.
— Но я должна пойти к нему! — рыдала Алекс. — Пожалуйста, Мурад!
Тот молчал. Алекс лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку.
— Там действительно так ужасно, как рассказывают? — спросила она и резко села.
— Не очень-то хорошо, это точно.
— Что это значит?
— Алекс, ты тут ничего не сможешь сделать.
— Я хочу видеть его.
— Алекс, это невозможно.
— Вот как? — вызывающе спросила она и вскочила. — Я прожила здесь больше года и успела усвоить одно важное свойство Ближнего Востока, которое, между прочим, осталось неизменным и через две сотни лет!
— Какое именно? — насторожился Мурад.
— Алчность. За деньги здесь можно купить кого угодно и что угодно. И я не поверю, что нельзя подкупить стражу, чтобы меня пропустили в тюрьму. А когда мы попадем туда, то сможем доставить ему кое-какие вещи, в которых он наверняка нуждается.
— Но нам понадобится золото, Алекс, много золота, — растерялся Мурад.
— Я продам все свои украшения! — выпалила она. — Меня ничто не остановит!
— Аллах, спаси же ее, спаси всех нас!
Алекс облизала губы. Она чувствовала себя по-настоящему больной, обессиленной, будто это ее били тогда и заковали в кандалы. Она знала про казенных рабов и про все ужасы «парилки» тоже.
Казенных рабов изматывали до смерти на непосильных работах, а содержали в нечеловеческих условиях. И с этого дня Ксавье попал туда. Хотя Алекс ни разу не видела тюрьму, она представляла себе что-то вроде концентрационного лагеря двадцатого века. Завтра Блэкуэлла пошлют работать в каменоломнях, как скотину. И Алекс твердо решила помочь ему всем, чем только сможет. Она обязательно должна вызволить капитана из каменоломен прежде, чем тяжелый труд убьет его.
— Это убьет его? Ну, работа в каменоломнях?
— Не знаю, — нерешительно отвечал Мурад.
— Да говори же яснее, черт бы тебя побрал!
— Не стоит тебе так ругаться — пусть даже это и принято у христиан! — испуганно ахнул Мурад. — Не знаю значит «не знаю». Люди мрут там, как мухи. Но чаще это случается от голода. Хотя, конечно, то и дело бывают несчастные случаи.
71 
