Особенно,... 
146 
Александра заслуживала роскошных условий жизни, и он был рад, что сумел обеспечить их для своей гостьи.
При мысли о ней сердце Стивена затрепетало, а в карете стало как‑то непривычно тепло. Ощущая все нарастающее беспокойство, герцог начинал подозревать, что непокорное сердце пытается что‑то сказать ему — нечто невероятное, неправдоподобное, просто невозможное, — и он отказывался это слушать. Ведь то, что Клервуд искренне привязался к Александре и испытывал к ней нежность, казалось невероятным, не так ли? Он был холодным, бессердечным человеком. Он был неспособен любить. И не потому, что светское общество обвиняло герцога в этом, делая черствым, а потому, что он был образом и подобием старика Тома.
И все же сердце Стивена неудержимо колотилось, будто пробуждаясь к жизни и искренним, глубоким чувствам. Он не мог припомнить, чтобы когда‑либо ощущал нечто подобное, был одновременно так доволен, так рад — и так счастлив. Стивен спрашивал себя, не сразила ли его страсть, не охватили ли его ненароком нежные чувства — и если так, значит, он стал таким же потерявшим голову от любви болваном, как Алексей и другие его кузены из семьи де Уоренн.
А де Уоренны, как известно, влюбляются один раз — и навсегда. Стивен напряженно замер. Он прекрасно знал эту старую семейную поговорку, но был абсолютно уверен в том, что является исключением из этого специфического правила династии де Уоренн.
Стивен не хотел анализировать свои удивительные, совершенно незнакомые доселе чувства. Он был просто рад тому, что одумался в отношении Александры и увез ее из той отвратительной городской трущобы. Клервуд знал: отныне он всегда будет чувствовать себя виноватым за то, что спровоцировал события, из‑за которых она и оказалась в таких ужасных обстоятельствах. Но, по крайней мере, он мог компенсировать нанесенный ей вред.
Сейчас, глядя на обветшалый дом и запущенные угодья, Клервуд, смягчившись, думал о мисс Болтон — с такими теплотой и нежностью, которые до этого момента считал для себя невозможными. Александра была гордой и ответственной женщиной, и ему не нужно было спрашивать, чтобы знать: подобное существование, в бедности, под одной крышей с пьющим отцом и двумя зависимыми, незамужними сестрами, истощало ее силы, заставляло страдать. И разве Александра не упомянула о том, что отвергла возможность выйти замуж по любви ради заботы о сестрах? Стивен насторожился, почувствовав что‑то вроде укола ревности. Это было давным‑давно, но, даже если и так, ему было неприятно думать о том, как сильно мисс Болтон любила когда‑то другого мужчину.
Стивен был уверен в том, что Александра не из тех, кто легко отдает свое сердце. Возможно, она даже относится к тому типу женщин, которые любят раз и навсегда, совсем как его родственники из семейства де Уоренн. И возможно, она и в самом деле все еще любит этого своего Оуэна. С другой стороны, Клервуд не сомневался в том, что Александра что‑то чувствует и к нему.
Сердце герцога снова учащенно забилось. Как же он желал, чтобы эта женщина сильно, до самозабвения привязалась к нему, чтобы она была ему абсолютно верна! Возможно, после нескольких ночей необузданной страсти Александра станет буквально одержима им. Как раз этого герцог и жаждал добиться.
Он не хотел, чтобы в ее памяти сохранились нежные, полные любви, сокровенные воспоминания о ком‑то другом.
Карета Стивена почти приблизилась к дому, и он еще крепче схватился за ремень. Клервуд не мог точно вспомнить миг, с которого начал восхищаться Александрой. Возможно, это произошло в момент их первой встречи в Херрингтон‑Холл, когда она держала голову высоко, несмотря на отвратительные сплетни. Так или иначе, но его восхищение ею росло стремительно, не по дням, а по часам. В сущности, Клервуд сильно сомневался в том, что встречал прежде кого‑либо столь же сильного, мудрого и решительного. У них двоих было гораздо больше общего, чем могло показаться на первый взгляд.
Клервуд редко терзался сожалениями, но теперь был полон раскаяния. Он корил себя за то, что так сильно заблуждался по поводу Александры, плохо думая о ней, — и именно эта жестокая ошибка заставила ее страдать. Но теперь эта глава жизни была закрыта. То, что произошло совсем недавно, стало для них двоих новым началом. И если Стивен может восстановить справедливость, он обязательно это сделает. А начать стоит с забот об Эджмонте и ее сестрах. Это было меньшее, что он мог сделать.
146 
