Особенно,... 
22 
Опустив глаза, она потянулась за хлебом, неловко зачерпнула щей, стараясь не звякнуть ложкой о тарелку. Отчего-то казалось, что всякий посторонний звук прозвучит кощунством на фоне безрадостного материнского молчания. Рука дрогнула, и ложка звякнула таки о тарелку, черт ее побери. И мама тут же будто очнулась, убрала руку со щеки, распрямила спину. Прежнее выражение агрессивного самообладания вернулось на лицо, и в следующую секунду она проговорила сердито:
– Нет, что это такое, а? У дочери свадьба на носу, а он – в гараж… Только о своей машине и думает! А я тут хлопочи с этой свадьбой… Все, все на меня свалили! Что я, семижильная? И родители жениха тоже… Безответственные какие-то. Ничего сами решить не могут. С каждой мелочью ко мне советоваться бегут.
– Мам, а они кто, родители Стаса? Милка говорила, они бизнесом каким-то занимаются?
– Ой, да какой там бизнес! Так, держат магазинчик продуктовый да лавку со скобяным товаром. Даже квартиру сыну купить не могут. Да и сам-то сын – так себе, ни рыба ни мясо.
– Он тебе не нравится, да?
– Нет, ну не то чтобы… Вообще, он вежливый мальчик, спокойный. Но… Очень уж инфантильный, мне кажется. Отпетый маменькин сынок. Не знаю отчего. Может, они его воспитали неправильно, ущемляли свободу самовыражения… Не знаю. Не берусь судить. Вот я, к примеру, вас с Милочкой никогда и ни в чем не ущемляла…
Опустив лицо, Катя с нарочитым аппетитом принялась за щи, словно испугалась, что мама заметит вдруг вылезшую ненароком ухмылку. Слишком уж безапелляционно это у нее прозвучало – никогда и ни в чем. Слава богу, мама ее нервной ухмылки не заметила.
– Кать… А у тебя как в этом плане дела обстоят?
– В каком плане, мам?
– Ну… Есть у тебя приличный мальчик на примете? Я надеюсь, ты не собираешься, как твоя сестра, в девках засиживаться? Если есть, ты скажи. Мы его сюда пригласим.
Катя подняла на нее глаза, наспех подбирая нужные слова для беззаботного, ни к чему не обязывающего ответа. Наверное, нехорошие у нее в этот момент были глаза. Она сама чувствовала, какие они нехорошие. Затравленные. Не рассказывать же ей про то, как хороший мальчик Игорь Парамонов ее бросил!
– Ладно, ладно, можешь не говорить ничего… – торопливо вдруг замахала руками мама, будто испугавшись. – Не надо, не надо. Видела я, какие у тебя там, в городе, мальчики… И вообще, не будем больше вспоминать об этом. И не было ничего. И забыли…
Катя так и застыла на месте, пораженная, как громом, нехорошей догадкой. Это что же, мама и впрямь ее за проститутку держит, что ли? А себя, выходит, за мудрую и решительную мать, вытащившую дочь из греховного логова? Вот это да…
– Да, я ничего не хочу об этом знать, доченька. Ты теперь дома, ты с нами, все позади. Забудь и успокойся. Все будет хорошо, доченька…
– Но, мам… Дай мне объяснить хотя бы… Я же ничего такого…
– Все, все, не надо ничего говорить! Считай, что я тебя простила! – выставила она перед собой ладонь, упреждая наперед все ее потенциальные объяснения. – Да, я же забыла сказать… Я же тебе работу нашла! Очень хорошую работу, как раз по твоей специальности!
– Работу? Какую работу?
– Говорю же – хорошую. Психологом в детдоме.
– Где? В детдоме?!
– Ну да… А что? Я с тамошней директрисой договорилась, она тебя возьмет.
– Но, мам! Я же… Я же ничего в этом не понимаю! Я же не детский психолог, у меня специализация другая!
– Ой, да подумаешь, специализация! Ничего, сориентируешься как-нибудь.
– Как? Как я… сориентируюсь? Нет, что ты, я не смогу…
– Сможешь! Я думаю, ничего там трудного нет. Тем более ты же не на пустое место идешь. У прежнего психолога наверняка были какие-то наработки… Посмотришь, как она документацию вела, и будешь так же шпарить, по шаблону. Отчеты там всякие, характеристики. Обычная чиновничья работа.
– Чиновничья?! Да ты что, мам! Это же детдом, там дети трудные! Какой шаблон?
– Обыкновенный, доченька. Не будь такой наивной. Или ты думаешь, что на таких местах сплошные Макаренки сидят, что ли? Где их теперь напасешься, Макаренков этих? Ничего, справишься.
– Нет, мам…
– Все, Екатерина! Хватит спорить! Еще спасибо скажи, что хоть такая работа для тебя нашлась! Тем более это ненадолго. Когда где-нибудь место приличное освободится, я тебя сразу приткну.
– А может… Может, мне лучше подождать, мам? Ну чего я в этом детдоме делать буду?
– Работать будешь, как все. Ты думаешь, легко это, в нашем безработном городе приличное место найти? Да если б ты знала, чего мне это будет стоить… И трех дней не пройдет, как директор детдома прибежит ко мне просить за кого-нибудь! Уж я-то эту братию знаю…
22 
