44 
Вечером, когда Ник находился уже у Макартуров, Кейт, надев все тот же светло-зеленый наряд, ждала Патрика. Полтора месяца, прошедшие с того дня, как он пригласил ее на ужин в Островную бухту, пролетели незаметно. Все мысли и чувства Кейт были заняты Патриком. А теперь, когда он предложил ей руку и сердце...
Кейт опустилась на кровать и уставилась в пол. Я должна сказать Патрику, кто отец Ника. Я не могу выйти за него замуж, скрыв от него правду. Это следовало сделать раньше, когда он еще только предлагал мне возобновить отношения, но тогда я струсила. Патрик настоящий мужчина, он поймет. А если нет, то я справлюсь, должна буду справиться с этим ударом.
Он не говорил, что любит меня, но в противном случае он бы не предложил мне выйти за него замуж, рассудила она. Он, конечно, простит меня и сделает так, что я больше никогда не увижу Шона.
Кейт решила рассказать обо всем сегодня же.
Патрик приехал точно в назначенное им время.
— Я подумал, что сегодня мы можем поужинать в доме, где я остановился, — сказал он уже в машине.
Обычно он останавливался в отеле. Кейт испугалась этого предложения.
— Где это?
— На Вершинах.
Этот район в северной части Вангарея получил свое название из-за расположенных неподалеку потухших вулканов.
— Ты как-нибудь познакомишься с Симпсонами — Джеффом и Сузан. Это их дом. Сейчас они в Англии.
— Я знаю миссис Симпсон, она клиентка нашего магазина, — сказала Кейт, глядя в боковое окно. — Приятная женщина. — Она умолчала, что владелец магазина дал понять продавщицам: миссис Симпсон очень важная клиентка.
— Я рад, что Сузан нравится тебе, — заметил Патрик. — Мы с Джеффом учились в одной школе.
Джефф Симпсон был преуспевающим адвокатом, работал в конторе своего отца. Его жена владела летной школой и покупала свои дорогие элегантные туалеты в основном в Окленде и в Австралии.
Кейт знала, что у Симпсонов был красивый дом на холме. Но сейчас, стоя в просторной, красиво обставленной гостиной, откуда открывался вид на залив и море, усеянное небольшими островами, она увидела, что дом просто фантастический.
— Очень впечатляюще, — пробормотала Кейт.
Ее нервы были уже на пределе. Скажи ему сейчас, мысленно уговаривала она себя.
— Дом или вид из него? — спросил Патрик.
— И то и другое.
— Что тебе приготовить выпить?
Трусиха! — ругала себя Кейт, не решаясь сказать о Шоне.
Патрик налил ей ароматный рислинг, а себе — виски с содовой. Кейт села на стул, обтянутый черной кожей. Она потягивала легкое вино, пытаясь справиться с противной нервной дрожью.
— Надеюсь, ты не собираешься передумать относительно моего предложения? — как бы между прочим спросил Патрик, внимательно наблюдая за выражением ее лица.
Кейт вздрогнула, едва не пролив вино.
— Я все думаю, не сожалеешь ли ты о своем предложении, — многозначительно ответила она.
— Ты знаешь, что нет.
Опущенные веки скрывали его глаза. Кейт сделала большой глоток вина.
— Ник до сих пор пребывает в восторге от того, что у него будет отец. Представляю, как он сейчас рассказывает об этом Макартурам. Ну, скажи сейчас! — снова подтолкнула себя Кейт.
— А что бы ты ответила мне, если бы Ник был против? — поинтересовался Патрик и, не дав ей ответить, замахал рукой. — Глупый вопрос, забудь о нем.
— Не знаю, — все же сказала Кейт. — Я бы, наверное, постаралась переубедить его. — И, поскольку ответ получился расплывчатым, добавила: — Он восхищается тобой необыкновенно.
— Мне повезло. Ну а теперь я хочу знать, в чем проблема, — серьезно сказал Патрик. — Тебя что-то гложет.
Кейт стала крутить в пальцах бокал с вином — так ей было почему-то легче.
— Патрик, я должна сказать тебе об отце Ника.
— Не надо.
— Я... я должна...
— Не желаю ничего слышать об этом, — твердо сказал Патрик. — Мне достаточно того, что ты уже рассказала. Все остальное не имеет значения. Я получил то, о чем мечтал всю жизнь.
Он подошел к ней и, взяв ее за плечи, поднял со стула. Ничего не говоря, Патрик прижал ее к себе, и Кейт почувствовала, как все ее страхи улетучиваются.
— Кейт.
— Что?
— Просто Кейт. Моя Кейт. На этот раз — навсегда.
Он не пытался поцеловать ее, и Кейт с удивлением подняла голову: на нее смотрели влажные, любящие глаза. Глаза ее Патрика.
— Я не исчезну, — прошептала она и, приподнявшись на носках, приникла к его губам.
44 
