Особенно,... 
77 
Этому должно быть какое-то объяснение. Он испытывал нечто подобное раньше. С Гермионой.
Но сейчас... сейчас все было не совсем так, как в прошлый раз. С Гермионой у него кружилась голова, ошеломляла новизна ощущений. Им владел восторг от предвкушения открытия, завоевания. Но сейчас вместо Гермионы была Люси.
Это была Люси, и...
Воспоминания нахлынули на него. И то, как она наклоняла голову, когда объясняла, почему сандвичи нужно раскладывать по разным блюдам. И то, как гневно горели ее глаза, когда она пыталась втолковать ему, почему он неправильно ухаживает за мисс Уотсон.
И то, как ему было спокойно и уютно, когда он сидел рядом с ней на скамейке в Гайд-парке и кормил хлебом голубей.
И как целовал ее.
Господи, он до сих пор грезит тем поцелуем!
И ему хотелось, чтобы и она грезила им.
Грегори сделал шаг. Всего один – вперед и чуть-чуть в сторону, чтобы увидеть ее профиль. И разглядел знакомые черты – и наклон головы, и движения губ при разговоре. Как могло получиться, что он сразу не узнал ее, даже со спины? Ведь воспоминания всегда были с ним, только они прятались в отдаленных уголках его памяти, но он не хотел – и не позволял себе – вытаскивать их из глубин.
И вдруг она заметила его. Люси увидела его. Сначала он понял это по ее глазам – они расширились и заблестели, – а потом по изгибу губ.
Она улыбалась. Ему.
Чувства переполнили его. Настолько, что он готов был взорваться. Одна улыбка – но это было все, в чем он нуждался. Он двинулся вперед. Он практически не чувствовал под собой ног, не управлял своим телом. Он просто двигался вперед, подсознательно понимая, что должен добраться до нее.
– Люси, – проговорил Грегори, оказавшись рядом с ней. Он моментально забыл, что их окружают незнакомые люди и, что еще хуже, друзья и что ему не следует называть ее по имени. Но никакое другое имя не шло у него с губ.
– Мистер Бриджертон, – откликнулась Люси, но ее глаза произнесли: «Грегори».
И он понял.
Что любит ее.
Это было самое странное и самое прекрасное ощущение. Оно вселяло радость и наполняло уверенностью в том, что ему открылся новый мир. Ясно. Он ясно понял. Он понял все, что ему требовалось знать, и все это читалось в ее глазах.
– Леди Люсинда, – сказал он, склоняясь к ее руке, – могу я пригласить вас на следующий танец?
Глава 17,
в которой сестра нашего героя дает толчок событиям
Это было райским блаженством.
Без ангелов, без святого Петра и сверкающих клавесинов. Райским блаженством был сам танец с возлюбленной. И так как этой самой возлюбленной предстояло через неделю выйти замуж за совершенно другого мужчину, тот, кто вел ее в танце, вынужден был цепляться за райское блаженство обеими руками.
Образно говоря.
Люси улыбалась, исполняя танцевальные па. У Грегори взыграло воображение. Что сказали бы люди, если бы она сейчас бросилась вперед и обхватила бы его обеими руками?
И не отпустила бы.
Большинство решило бы, что она помешалась. А единицы сказали бы, что она влюбилась. Проницательные увидели бы в ее поступке и то и другое.
– О чем вы думаете? – спросил Грегори. Он смотрел на нее... по-другому.
Люси отвернулась на мгновение, потом подняла на него глаза. Она чувствовала себя дерзкой, почти волшебницей.
– Вам так интересно это знать?
Грегори танцевальным шагом обошел даму слева от себя и вернулся на свое место.
– Да, очень, – ответил он, усмехаясь.
Но Люси лишь покачала головой. В настоящий момент ей хотелось думать, что она – кто-то другой. Некто, чья жизнь не так сильно ограничена правилами. Некто более импульсивный.
Ей не хотелось оставаться прежней Люси. Во всяком случае, сегодня. Ее уже тошнит от необходимости что-то планировать, кого-то успокаивать, тщательно обдумывать и предвидеть все возможные последствия, прежде чем что-то сказать.
«Если я поступлю так, то случится это, а если сяк, то произойдет то, и то, и еще многое другое, что приведет к абсолютно иному результату, а это, в свою очередь, выльется...»
Этого достаточно, чтобы у любого на ее месте голова пошла кругом. Этого достаточно, чтобы она чувствовала себя скованной по рукам и ногам, неспособной управлять собственной жизнью.
Но только не сегодня. Сегодня каким-то чудом – а чудо это зовется герцогиней Хастингс или, возможно, вдовствующей виконтессой леди Бриджертон, Люси точно не знала, – она оказалась на роскошном балу, причем одетой в элегантное платье из зеленого шелка.
77 
