Особенно,... 
93 
– Грегори, – выдохнула Люси, не найдя иных слов, чтобы выразить свои эмоции. Она чувствовала себя беспомощной перед этой чувственной атакой. Она лишилась способности давать определения, разъяснения, толкования. Она могла только чувствовать, и это было чудовищно, до умопомрачения восхитительно.
Грегори оставил в покое ее сосок и подтянулся вверх, чтобы их лица оказались рядом.
– Дотронься до меня, – учащенно дыша, попросил он. Люси испуганно заглянула ему в глаза.
– Где хочешь, – добавил он.
Только тогда Люси сообразила, что все это время ее руки были вытянуты вдоль тела, а пальцы судорожно комкали простыню, как будто пытались удержать ее от падения в пропасть безумия.
– Прости, – сказала Люси и вдруг начала смеяться.
Грегори усмехнулся.
– Придется отучить тебя от этой привычки, – проворчал он.
Люси обняла его за шею.
– Ты не хочешь, чтобы я извинялась? – спросила она.
Когда он шутил, когда поддразнивал ее, ей становилось хорошо. Это прибавляло ей отваги.
– Только не за это, – ответил он.
Она потерлась ногой о его икру.
– Никогда?
Его руки стали творить совершенно невообразимые вещи.
– Ты хочешь, чтобы я извинился вот за это?
– Нет, – выдохнула она.
Он дотрагивался до нее нежно и в тех местах, к которым, как ей казалось, прикасаться не следовало. По идее она должна была бы считать его действия ужасными, но она не считала. От того, что он делал, ей хотелось выгибаться, извиваться, вытягиваться. Она не понимала, что чувствует, – она не смогла бы описать это, даже если бы ей помогал сам Шекспир.
Однако ей хотелось большего. Это было единственное, что она знала. Единственное, к чему она стремилась.
Грегори вел ее куда-то. Она чувствовала, как он влечет ее за собой, тянет, несет.
И ей хотелось всего этого.
– Прошу тебя, – взмолилась она. Слова сами собой сорвались с ее губ. – Пожалуйста.
Но Грегори уже перешел ту грань, когда что-то можно было выразить словами. Он лишь произносил ее имя. Раз за разом он произносил его, как будто губы разучились выговаривать другие слова.
– Люси, – шептал он, целуя ее между грудями. – Люси!
Она прикоснулась к нему. Осторожно, нежно.
Но все равно прикоснулась. Его ласкала ее рука, и он чувствовал, что горит в огне.
– Прости, – проговорила она, отдергивая руку.
– Не извиняйся. – По голосу можно было решить, что он рассердился, однако на самом деле он просто с трудом произносил слова. Взяв руку Люси, он вернул ее на прежнее место. – Видишь, как сильно я хочу тебя, – сказал он. – Всем, что у меня есть, всем своим существом.
Их лица были в дюйме друг от друга. Их дыхания смешивались, а взгляды...
Они чувствовали себя единым целым.
– Я люблю тебя, – прошептал Грегори и улегся у нее между ног. Люси обхватила его за плечи.
– Я тоже тебя люблю, – проговорила она, и вдруг ее глаза расширились, как будто она удивилась собственным словам.
Теперь она принадлежит ему.
И он принадлежит ей.
Грегори двигался очень осторожно, постепенно усиливая нажим. Он понимал, что находится на краю пропасти. Теперь его жизнь разделилась на две части – до и после.
Он больше никогда не полюбит другую.
Он просто не сможет полюбить другую.
После всего. Пока Люси ходит по этой грешной земле. Другой уже не будет.
Пропасть пугала. Пугала и манила, и...
Он прыгнул в эту пропасть.
Люси вскрикнула, и он поспешно вышел, но, заглянув ей в лицо, понял, что вскрикнула она совсем не от боли. Ее голова была откинута назад, и каждый выдох сопровождался сладостным стоном. Казалось, что у нее не хватает сил удержать внутри свое неистовое желание.
Она обхватила ногами его икры и изогнулась, как бы умоляя продолжить.
– Я не хочу причинять тебе боль, – сказал он.
Каждая мышца его тела была напряжена до предела, он весь стремился вперед. Он никогда в жизни ничего не хотел так, как сейчас Люси.
– А мне не больно, – простонала Люси, и в следующее мгновение Грегори отпустил вожжи.
Вобрав в рот ее грудь, он преодолел последний барьер и стремительно ворвался в нее.
Если Люси и почувствовала боль, то не обратила на нее внимания. Она восторженно вскрикнула и обхватила Грегори за плечи.
Его тело требовано ее и двигалось в ритме, которым не мог управлять разум.
– Люси!
Он понимал, что следует выждать. Он пытался ждать. Но Люси прижималась к нему, впивалась ногтями в плечи, изгибалась под ним так, что даже приподнимала его.
93 
