Особенно,... 
43 
Закари устало покачал головой:
— Это был ее выбор и ее право — уйти.
— Но ведь может случиться что угодно!
— Весьма вероятно, — пожал плечами Закари, уже ничуть не беспокоясь о том хаосе, в котором они скоро могли оказаться.
— Но ведь мы не можем вот так просто оставить ее одну в пустыне!
У Закари кровь застыла в жилах.
— Она в пустыне?! — Его голос прозвучал как щелчок хлыста.
— Вероятно, прошла через сад. — Слова Хасана словно толкали его в спину, когда он бежал к выходу. — Сработала сигнализация. Охрана проверила все вокруг, но никого не обнаружила… А ее нет ни в кабинете, ни в других комнатах.
— Я думал, она отправилась на Аристо! — бросил через плечо Закари.
— Нет, она была очень расстроена. Я оставил ее одну в кабинете. Но сейчас ее там нет, и мы нигде не можем ее найти!
Закари никогда не боялся пустыни. Он уважал ее, но не боялся. Теперь же она пугала его.
Он стоял на ее краю, глядя в темное небо с новорожденной луной, которая не давала никакого света этой бескрайней пустоте. Воздух становился все холоднее, и мысль, что Эффи сейчас где-то там, заставила короля Закари аль-Фариси впервые в жизни почувствовать страх. А что, если земля, которую он так любит, потребует себе эту женщину, которую он любит еще больше?
Его вертолет поднялся в небо.
Закари, как опытный пилот, сидел за штурвалом, в то время как луч прожектора, которым орудовал Хасан, обшаривал под ними темную землю.
Не в поисках алмаза или королевы Стефани Аристо. А для того, чтобы найти Эффи.
Его Эффи.
Как ей, наверное, сейчас страшно!..
Он вздрогнул, подумав о злобных собаках дворцовой охраны, что с лаем носились сейчас по пустыне. О вертолетах, что скоро поднимутся в небо, отправляясь на поиски королевы. И молился о том, чтобы найти ее первым.
— Вон там! — воскликнул Хасан, должно быть, уже в десятый раз. — Вон там, сзади!
Боясь поверить, Закари сделал петлю, и луч прожектора снова стал нашаривать по песчаным барханам. Наконец он нашел ее. Неясное пятнышко, отбрасывающее темную тень, становилось все более отчетливым. Вертолет пошел на снижение. Да, это Эффи сидела на песке, опустив голову и обхватив колени руками.
«Вот почему я ненавижу соколиную охоту!» — подумал Закари, делая круг над своей целью. Он совсем не чувствовал себя всемогущим. Ему не хотелось упасть на свою добычу и вонзить в нее когти. Он просто хотел, чтобы Эффи была в безопасности. Хотел использовать еще один шанс, чтобы сказать, что он любит ее. И что она свободна.
— Всем отбой! — приказал в микрофон Закари. — Хасан, убери свет.
Злость прошла.
Эффи слышала далекий лай собак. Слышала шум вертолета. Видела луч света, шарящий по пустыне в поисках пропавшего алмаза.
Он может взять его!
Она сняла с шеи кулон и сжала в кулаке.
От поднявшегося из-под винта вихря на нее посыпался песок. Не поднимая глаз, Эффи в последний раз прижала к сердцу камень, словно желая, чтобы пустыня подсказала, что ей делать дальше.
— Должна ли королева Тиа это узнать? — Эффи даже не посмотрела на Закари, когда он сел рядом с ней. — Если я отдам тебе камень, если останусь твоей женой, если все между нами будет по-прежнему…
— Нам не нужно, чтобы между нами было все по-прежнему, — сказал Закари. — Если я что-то и усвоил за последние недели, так это то, что от правды не уйдешь.
— Я не могу так поступить с королевой Тиа, — прошептала Эффи. — Я действительно собиралась уехать, но когда подумала о ней…
— У тебя доброе сердце. Поэтому тебе все так трудно.
— И во дворце с тобой я тоже не могла оставаться. — Эффи тряхнула головой, чувствуя всю безысходность ситуации. — Но если это мой долг…
— Забудь про долг, — сказал Закари, наверное, первый раз в своей жизни. — Хотя бы на время. Здесь, в пустыне, правда сама себя проявит.
— Возьми его. — Эффи протянула ему алмаз. — Пожалуйста, возьми.
Закари взял камень, который так долго искал. Взял власть, которой так жаждал, а вместе с ней и возможность отомстить. И без всякого колебания надел на шею Эффи, чуть повозившись с застежкой, пока кулон снова не оказался на своем привычном месте.
— Я мог бы править один. Но я знаю, что с тобой — умной, доброй и чертовски сексуальной, я мог бы править более мудро. — Он подарил ей одну из своих редких улыбок — в ней не было ни тени насмешки, только нежность. — Короли не приносят кофе горничным, как бы горько те ни плакали. Ты помнишь это, Эффи?
43 
