118 
Эвелина окаменела на месте. Слова императора отразились в ее ушах похоронным набатом. Вот оно как. Вот в чем разгадка его столь необычного поведения. Дэмиен просто чувствует, что скоро придет черед для выполнения его угрозы. И напоследок пытается чуть-чуть подсластить пленнице вкус окончательного поражения.
– Я не хотел этого говорить, – с явным сожалением произнес Дэмиен. Протянул было руку, чтобы убрать с щеки девушки выбившуюся из прически прядь седых волос.
– Не смейте! – прошипела Эвелина, так поспешно отпрянув, будто увидела перед собой ядовитую змею. – Я не позволю вам прикоснуться к себе! Лучше перегрызу вены на руках, лишь бы не допустить такого позора!
– Н-да, – резюмировал император. – Зря я это сказал. Но ты вынудила меня. Дорогая, успокойся. Я не намерен предпринимать каких-либо шагов до дня, посвященного ритуалу очищения. Сейчас у меня действительно нет ни времени, ни сил, чтобы заняться тобой. Так что расслабься и вздохни с облегчением. Хотя бы на ближайшие полтора месяца. Давай не будем портить друг другу предстоящий прием.
– Вот как? – с вызовом спросила Эвелина. – Не боитесь, что я устрою скандал? На весь дворец буду кричать о том, что вы задумали сделать. Обвиню вас в поведении, недостойном настоящего мужчины!
Девушка внезапно поперхнулась, когда поймала тяжелый немигающий взгляд императора. Тот смотрел так, будто видел перед собой не человека, но нечто жалкое и ничтожное.
– Если ты посмеешь это сделать, то наш договор окажется в тот же миг расторгнутым, – медленно, чеканя каждое слово, проговорил император. – Одно слово против меня на приеме – и сразу же после него ты окажешься в моей постели. Пусть даже мне придется приказать слугам держать тебя всю ночь. Хотя полагаю, я справлюсь и собственными силами. Тебе ясно, моя дорогая?
– Да, – чуть слышно выдохнула девушка. Отвернулась, чувствуя, как на глазах закипают слезы. Стоило ли начинать этот разговор и портить себе удовольствие от прогулки?
– Извини, – намного более ласково попросил Дэмиен. – Это моя вина. Не стоит огорчаться.
«Не стоит огорчаться», – Эвелина печально усмехнулась, услышав это. Легко сказать, но трудно сделать. Интересно, что задумал император? Почему он то строго осаживает ее, то в следующий же момент начинает просить прощения? Как будто сам не определился, как ему следует себя вести с пленницей. И словно ему неприятно то, что надлежит сделать.
– Эвелина… – Император мягко взял девушку за плечи и развернул лицом к себе. Прошептал, глядя ей в глаза. – Если бы у меня была возможность решить это дело миром… Честное слово, я бы многое отдал за нее. Скажи, быть может, ты согласишься пойти на это в обмен на что-то? Деньги не предлагаю, это слишком банально и пошло. Но я готов дать тебе все что угодно. Положение в обществе, редчайшие драгоценности, земли. Только намекни. Существуют травы, которые позволят ограничиться всего одной ночью. Не более. Или я настолько противен тебе?
– Вы не противны мне. – Слова застревали в горле. – Ваше величество, вы знаете, что одно время я не замечала никого, кроме вас. Жила только вами. Пошла бы ради вас в пыточные Младших Богов. И… И я боюсь. Боюсь, что стоит мне лишь раз уступить вам, как я сломаюсь. Стану вашей преданной тенью, блеклым подобием прежней Эвелины. Скажите – сумеете ли вы сохранить уважение ко мне, если я соглашусь на ваше предложение?
Император отвел глаза. Горькая улыбка тронула уголки его губ, отвечая на вопрос девушки лучше каких-либо слов.
– Я так и думала. – Эвелина мягко повела плечами, скидывая руки Дэмиена. – Хуже того, я сама себя перестану уважать. И зачем мне тогда будет жить?
– Почему так? – тихо спросил император. Он стоял так близко от девушки, что та чувствовала его мятное свежее дыхание на своих губах. – Почему так, Эвелина? Почему мы не можем быть вместе? Почему мы должны воевать друг с другом? Ты же любила Далиона. Чем он был лучше или достойнее меня?
– Тем, что он был слабее вас. – Эвелина постаралась, чтобы и тени эмоций не отразилось на ее лице, когда Дэмиен упомянул о старшей гончей в прошедшем времени. Все правильно. Он и не должен знать, что Далион выжил. – Рядом с ним мне не надо было постоянно следить за каждым словом. Рядом с ним я не боялась просто жить, не думая, как выгляжу со стороны. Я могла смело высказывать свои мысли, не опасаясь, что меня поймают на слове. И не чувствовала опасности быть поглощенной его личностью. А вы… Вас необходимо ненавидеть, чтобы не скатиться в слепое обожание.
118 
