65 
Но эксплуатацию не всегда, даже не очень часто, можно свести к богатым, высасывающим кровь бедных. Богатые тоже могут эксплуатироваться завистливым сотрудником службы безопасности, который пишет книгу, открывающую их секреты, или наемными убийцами, вроде сына знаменитой интеллектуалки. Индейцы эксплуатировались европейцами, но многие индейские племена ранее воевали друг с другом и обращали в рабство побежденных. Как ты заметил, такова природа человеческих существ — безжалостно эксплуатировать себе подобных, снова и снова, из столетия в столетие. В этом преступлении виновен любой класс, любая нация или общность.
В королевстве, где правит Одно, нет места эксплуатации одного индивидуума другим. Нет ни хозяев, ни рабов. Нет ни богатства, ни бедности. Каждый хищник — дичь, и каждая дичь — хищник. Землю не вспарывают и не уродуют в поисках золота или нефти. Я — исполнение твоего видения мира, подтверждение того, что твоя жизнь прожита не зря.
Взгляни на мальчика, сына сочинительницы песен, мечтающего стать героем, таким же, как герои из книжек, которые он постоянно читает. В стремлении стать героем, оставить след в памяти других, он — не меньшая угроза всему, во что ты веришь, чем угроза для меня. По определению герои оставляют после себя память, преувеличенные и опасные легенды, а потому в правильно управляемом и эффективном мире места им нет и быть не может.
Мальчик потеряет шанс стать героем, когда его глаза вырвут из глазниц, язык станет черным и безмолвным, будто уголь, когда я проникну в самые сокровенные глубины его пульсирующего жизнью сердца.
Глава 22
Квартира «2-Е»
Доктор Кирби Игнис провел предвечернюю часть дня сидя в кресле. Маленькими глотками пил зеленый чай, слушал итальянские оперы, исполняемые на китайском, и наблюдал за тропическими рыбками, лениво плавающими в большом аквариуме, который стоял у одной из стен гостиной.
Кирби принадлежала одна из самых скромных квартир «Пендлтона», хотя он мог бы купить особняк, выстроенный посреди большого участка земли. На своих пациентах он зарабатывал серьезные деньги. Да и гонорары увеличивались с каждым годом.
Он мог позволить себе интерьер высшего разряда, но предпочитал жить скромно. Мебель покупал на распродажах в дешевых магазинах скидок, предъявляя к ней только два требования: функциональность и комфорт.
И хотя искусство он любил, но не считал необходимым обзаводиться собственной коллекцией. Поэтому ни единой картины не висело на стенах его комнат. Библиотека Кирби состояла из нескольких тысяч книг, в том числе более сотни — большие книги-альбомы, монографии о художниках, работа которых ему нравилась. Репродукции великих произведений его вполне устраивали. Он не видел необходимости развешивать по стенам оригиналы.
Простота и еще раз простота, в этом Кирби видел секрет счастливой жизни.
В «Институте Игниса» он щедро тратил деньги и на пространство, и на оборудование, а также на зарплаты талантливым мужчинам и женщинам, которые там работали. Но в эти дни он больше работал дома, чем в офисе, экономя время на дорогу и освобождая себя от каждодневной рутины. Это могли сделать за него и другие.
Кирби Игнис жил разумом. Вещи материальные интересовали его мало, зато целиком и полностью увлекали идеи и последствия их реализации. Даже теперь, наблюдая за рыбками и слушая музыку, он обдумывал важную исследовательскую проблему, переплетенье, казалось бы, противоречащих друг другу фактов, которое он терпеливо распутывал. День за днем он выделял крупицы информации и расставлял их по порядку, предполагая, что еще неделя, и проблему удастся разрешить, поставив все на свои места.
Хотя жил Кирби один, от одиночества он не страдал. В свое время компанию ему составляла миссис Игнис — очаровательная Нофия, но она стремилась к жизни, которая совершенно не устраивала Кирби. Со взаимным сожалением они развелись в двадцать шесть лет, двадцать четыре года тому назад. С тех пор он не встретил женщину, которая могла бы сравниться с Нофией. Зато у него хватало друзей, число которых постоянно росло. Не раз и не два ему говорили, что у него лицо характерного актера, который мог бы сыграть обаятельного соседа, любимого дядюшку, милого эксцентрика… а в скором времени — обожаемого дедушку. С таким лицом не составляло труда заводить друзей. Помогал в этом и заразительный смех, и умение слушать. Никогда не знаешь, что скажут люди, и время от времени он слышал историю, или факт, или мнение, вроде бы и не имеющие отношения к его работе, но тем не менее инициирующие цепочку мыслей, которая приводила к требуемому результату.
65 
