53 
И ей начинает казаться, что ничего больше ей уже не надо. Лишь выполнить его. Их обещания взаимосвязаны, одно без другого невозможно. Только счастья она уже не ждет. С какой-то отчетливостью вдруг становится понятно, что счастье — это не для них. Но и смерть не для них. Впрочем, и жизнь тоже.
Как же невыносима эта боль!..
Грым, Златко, Калли, Ива и Дэй сидели в гостиной и отчаянно боролись с желанием обхватить себя за плечи. Ощущение на душе было такое мерзкое, словно на нее положили какую-то плиту весом куда больше, чем можно вынести. Отвратительно было, но правде говоря. Все, даже тролль и гаргулья, чувствовали гнетущую тоску. Сейчас, когда Ива и Дэй подсказывая друг другу и перехватывая нить повествования, описали свои сны, парням казалось, что они и сами все это испытали. Они тоже поделились своими видениями, и стало совсем плохо. Вот и сидела великолепная пятерка факультета Земли в маленькой гостиной будто придавленная.
— Вот поэтому я всегда говорю, что драться должны только те, которые хотят драться, — в сердцах рыкнул Грым. — Как тролли! Потому что когда в бой идут те, кто не хочет его, не живет им, получается вот такая гоблиня!
Ива подняла голову и вздохнула:
— Я бы никогда не хотела идти в бой. И что? Я регулярно там оказываюсь.
— Ты — другое дело, — махнул лапой тролль, но пояснять не стал.
— А я вот всегда боюсь таких поворотных моментов, — грустно заметила Дэй, — Как только человек твердо решил что-то в своей жизни изменить, так обязательно какая-нибудь гадость случится. Вот воевал-воевал какой-нибудь бравый вояка всю жизнь, ни царапины не было, в смысле не до смерти, а как только решил на покой выйти, тут его и убили! — Она немного помолчала, кусая губы, — Не всегда, конечно, но сколько таких историй! Вот очень боюсь поворотных моментов…
Все согласно кивнули. Тонкий ручеек из основного потока мыслей потек в сторону заданной темы, ища примеры в подтверждение высказанной идеи.
Златко тряхнул копной волос и обвел взглядом друзей. То, что он увидел, ему не понравилось.
— Все-таки вляпались, — покаянно произнес он, — Что же делать? Я осознаю, что сам втянул вас в это. Может, хоть раз поступить как должно и отдать шкатулку преподавателям или каким-то иным знающим людям? Пусть они с ней разбираются.
Его друзья скептически посмотрели на Бэррина.
— И что, Синекрылый, — фыркнула гаргулья, — ты отдашь? Откажешься от поисков правды и все забудешь?
— И даже сяду за учебники, — проворчал он. Под его взглядом Дэй поперхнулась ехидным: «Ни за что не поверю!»
— Но сделаешь это скрепя сердце, — улыбнулся Калли.
В этот раз не удержались все: улыбнулись даже Златко и вредная гаргулья.
— Пока вроде никакой реальной угрозы жизни эта шкатулка не несет, — медленно, явно подбирая слова, произнесла Ива, — Да и время у нас еще есть. Немного, но есть же… Мне самой уже интересно! — Последнее было произнесено как признание или будто само вырвалось, что вызвало легкие смешки и согласные кивки, — По если станет опасно…
Она не договорила, но все и так было понятно. Более того, с девушкой тут же все начали соглашаться, ведь она просто озвучила мысли, что бродили в голове у каждого.
— И с чего же начнем? — задал кто-то вопрос.
— Книготорговец, — веско произнес Златко. И согласились уже с ним.
— А если он тоже на кого-нибудь укажет? Типа клиент, знать его не знаю, но заплатил? — поинтересовалась гаргулья.
— Как обычно, — пожал он плечами, — книги. Надо посмотреть, что известно вообще об этих шкатулке и монете. Также следует проверить символику обоих предметов. Пройтись по нумизматам и ювелирам, или как называются те мастера, которые такие шкатулки изготавливает?
— Уж точно не ювелиры, — покачала головой Дэй.
— Неважно. Вот по ним. Что еще? Можно о семье бывших владельцев узнать что-нибудь. Об этом молодом военном — Александре Ренже. Даже поднять дело об исчезновении Анастасии Вицлавской…
— А ты это сможешь? — поразилась Ива, — Они же у стражи должны быть. Если не выкинули.
— Такие вещи долго хранятся, — покачал головой Синекрылый, — К тому же они должны быть не у стражи, а в Военном архиве, — И почему-то покраснел, — Если Анастасия была невестой офицера, которого к тому же собирались повысить в звании, то ее исчезновение не могло не заинтересовать соответствующие службы. Так что информация по этому делу, разумеется, была приложена к делу Александра Ренжа, а по истечении какого-то времени плавно перекочевала в Военный архив.
53 
