Особенно,... 
16 
Сильные плечи не были особенно широкими, хотя производили такое впечатление, видимо, из-за узкой талии и бедер, а возможно, эффект усиливали ухищрения прекрасно сшитого костюма.
– Эмити, – спросил Филипп не поворачиваясь, – вам знакомо имя Пенелопе Херлинг?
Эмити задохнулась от неожиданности. Филипп медленно повернулся и пристально взглянул на нее. Эмити попыталась изобразить святую невинность.
– Почему вы меня об этом спрашиваете? – удалось ей выговорить.
– Потому что сегодня вы задали о ней много вопросов.
Эмити оказалась загнанной в угол. Теперь или пан, или пропал! Ей уже удалось довольно долго притворяться – почему же она должна остановиться именно сейчас? Она с деланым равнодушием пожала плечами.
– Вы сказали, что я могу задавать вопросы, я и спрашивала.
– Вы не ответили на мой вопрос! Какое отношение имеет к вам Пенелопе Херлинг?
Эмити глубоко вздохнула и решила, что пришла пора напасть на него.
– Филипп, вы проверяли меня, и я сделала то же самое в отношении вас. Я тоже звонила, тоже выясняла. В разговоре, касающемся «ФМ инкорпорейтед», всплыло до той поры неизвестное мне имя. Мне кажется абсолютно нормальным ответить проверкой на проверку. Может, мне не следовало задавать подобные вопросы?
Филипп не отводил от нее взгляда.
– Нет, но мне интересно узнать, что же вам сказали.
– Не очень много: что Пенелопе работала здесь, а потом ее уволили. – Она посмотрела ему в глаза, пытаясь продемонстрировать свою абсолютную искренность. – Честно скажу: я никогда не видела эту женщину.
– Понимаю. – Филипп отошел от окна и присел на край письменного стола. – Вы мне можете сказать, от кого слышали ее имя?
Эмити чуть не впала в панику, но все же сумела заставить себя успокоиться. Он пока ничего не знает о ее родстве с Джерри, поэтому это может быть всего лишь любопытством, но ей придется что-нибудь наплести. Но что?
Филипп, видимо, решил, что она не желает выдавать источник информации. Он подошел к дивану, но не сел с ней рядом.
– Не важно. Мне не следовало задавать подобный вопрос.
Эмити с трудом перевела дух.
– Но мне все равно хочется узнать, почему вы расспрашивали о Пенелопе Херлинг.
Эмити улыбнулась и сказала:
– Я вам уже говорила, что решила что-нибудь узнать об «ФМ инкорпорейтед» и в связи с этим всплыло ее имя. Все остальные рассуждали о компании или о вас. – Эмити надеялась, что сможет увести разговор в сторону.
– Понимаю. И что же вы желаете знать?
Момент истины, кажется, наступил раньше, чем ожидала Эмити.
– Что случилось с Пенелопе Херлинг? Мне удалось узнать, что ее уволили при… весьма неприятных обстоятельствах.
– Боюсь, что эти обстоятельства не смогу с вами обсуждать.
– Но вы же сами говорили, что…
– Вопрос сейчас вне моей компетенции, так как делом занимается наш корпоративный совет, и я должен выполнять его инструкции.
– Понимаю.
– Эмити, что вас волнует? Пенелопе Херлинг или я?
– Вы, – выдохнула она.
– Прекрасно. Что вы хотите знать?
Вот взять бы да и спросить его обо всем в открытую! Он почти подтолкнул ее к этому, но она колебалась, сама не зная почему. Может, не хотела знать правду?
Филипп сидел напротив нее в кресле. В глазах ни страха, ни тени угрызений совести.
– Вы когда-нибудь соблазнили кого-то, кто работает в вашей фирме?
– Объясните, что вы имеете в виду.
Эмити заёрзала.
– Разве это не ясно? Вы же понимаете, что я хотела сказать.
– Если вы спрашиваете меня, спал ли я с кем-нибудь из моих служащих, отвечу: да, спал.
Признался! Все так просто! Впрочем, что дает ей подобное признание? Разве это преступление, что человек спит с тем, кто того же желает, да еще если к тому же оба свободны от брачных обязательств? Нет, никакого толку от такого признания.
– Вы, чего доброго, еще захотите узнать, с кем я спал… Мне дорога репутация связанных со мной людей. Я никогда не позволю себе хвастаться любовными победами.
– Почему же вы вдруг решили признаться в ваших связях?
– Вы хотите побольше узнать обо мне, я со своей стороны обещал вам отвечать на все вопросы. Я и отвечу, если только от моей искренности никто не пострадает. Эмити, я не хочу, чтобы вы меня опасались.
Уголки его губ насмешливо изогнулись, и Эмити нахмурилась.
– Наш разговор потек в странном русле.
16 
