Особенно,... 
41 
Филипп повел ее через раздвижную дверь в зимний сад. В лицо пахнул приятный теплый воздух.
– Никак не могу понять этого, – начал Филипп, – с тех пор как вы пришли к нам работать, постоянно говорите о Пенелопе.
– Ваши соображения по этому поводу?
Разговор явно раздражал Филиппа, хотя, несомненно, он пытался держать себя в руках:
– Сколько ни старался что-то понять во всей этой истории, но так и не двинулся дальше одного вывода: вы мне не доверяете.
Филипп повернулся и положил руки на плечи Эмити. Глаза его оказались рядом, не смотреть в них было невозможно.
– Я решил, что между нами стоит Пенелопе.
Только бы не отвести взгляд… Филипп говорил таким тоном, что впору заплакать от сочувствия, от желания поверить, несмотря ни на что.
– В каком смысле Пенелопе стоит между нами? – спросила она, нервно и прерывисто вздохнув.
– Я вам передал дела, чтобы чему-то научить вас, а вовсе не потому, что ваш анализ действительно нужен. Вы, видимо, посчитали, что в нашей фирме процветают нарушения сексуальных прав женщин. Пусть, думаю, сама убедится, что это не так.
– Вы уверены, что угадали направление моих мыслей?
Он крепче сжал ее плечи, а потом отпустил Эмити.
– Уверен, иначе зачем вам потребовалось с самого начала задавать вопросы о ней. Я-то думал, что с этой глупой историей покончено, но нет. Ну и решил, пусть мисс Хартли сама убедится, что ей самой совершенно нечего опасаться.
– Ну если основываться на тех делах, которые вы передали в мое распоряжение, в фирме действительно все благополучно. – Тон, которым это было сказано, показал Филиппу, что его слова не приняты на веру.
– Чувствую, что, пока я вам не покажу дело Пенелопе, вы мне не поверите.
– Мне кажется, что это дело вас волнует больше, нежели меня, – проронила Эмити.
– Вам не приходило в голову, что если меня что-то и волнует, так это вы и ваше мнение?
Филипп взял ее за руку и придвинулся к ней. Эмити чутко реагировала на его близость, и внезапно свежий запах сада был заглушен мускусным горячим запахом тела Филиппа…
– Вы никогда об этом не думали? – настойчиво произнес Филипп.
Эмити не была готова к подобной эмоциональной атаке. Она в удивлении приоткрыла рот и увидела жадный взгляд, устремленный на ее губы. Филипп снова придвинулся, да так близко, что она ощутила прикосновение его тела. О, так уже было… И опять у нее перехватило дыхание. Беспомощно смотрела она в его глаза. Ее пугали и подавляли собственные чувства.
Если сейчас решительно не сказать о своем нежелании продолжать подобные отношения, то она погубит и себя и задуманное дело. Господи, да будь ее воля, она под светом этих чудесных голубых глаз способна на все. Но пусть бы он оказался невиновным. Тогда можно было хотя бы понадеяться, что его отношение к ней серьезно, что она не просто очередная жертва обычной мужской игры.
Эмити глубоко вздохнула и заставила себя произнести:
– Я… сказала вам в тот вечер… что не хочу… особых отношений между нами.
Джерри настаивал, что такие слова необходимо произнести, но дались они ей с большим трудом.
Глаза Филиппа сверкнули, пальцы сильно сжали ей руку. Эмити показалось, что его прикосновение обжигает кожу даже через ткань костюма. Руке стало больно. Вдруг он резко освободил руку, будто желая отшвырнуть от себя Эмити.
У нее сжалось сердце. Филипп тяжело вздохнул, глядя куда-то вдаль. Потом повернулся к Эмити спиной, но чувствовалось, что ему нелегко давалось внешнее спокойствие.
– Хорошо, – произнес он тоном человека, которому все осточертело. – Я хотел дать вам нужную информацию и дал ее. Думал, вы успокоитесь… Но, как вижу, ошибся. – Он прерывисто вздохнул, еле сдерживая возмущение. – День прошел зря, но я сам во всем виноват. Я вас взял на работу, посчитав, что вы чудесно дополните нашу отличную команду.
– А теперь вы уверены, что ошиблись во мне? – прошептала Эмити.
– Ошибся я сам, когда начал испытывать к вам чувства, на которые не имел права, – мрачно отозвался Филипп. – Но не вижу причины, чтобы это повлияло на деловые отношения. Я хочу, чтобы мы продолжили ваше обучение по разработанному ранее графику.
– Согласна, – кивнула Эмити.
А в голове неотвязно стучала мысль: он признался, что испытывает к ней особые чувства! Неужели у него это серьезно? Может быть, просто произнес слова, которые говорил всем женщинам, желая заинтересовать их и тем самым быстрее добиться желаемого?
41 
