Особенно,... 
137 
Это был последний отданный им в этот день приказ – через пару секунд над бортом «Бенбоу» разорвался снаряд уже «знакомой» лейтенанту русской шестидюймовки. В эту «встречу» с Бутлеровым отделаться легким испугом у Додсона не получилось. Из находившихся на мостике в момент разрыва на ногах остались только один из матросов и мичман Гарланд, неожиданно для себя оказавшийся в роли капитана «Бенбоу» во время боя – роли, к которой он был готов, пожалуй, менее всего.
Впрочем, капитанство мичмана было недолгим, а отданные приказы свелись к отсылке санитаров к раненым и к вызову следующего по старшинству офицера. Ничего большего мичман сделать не успел, да и не мог. На «самом малом» управляемость «Бенбоу», мягко говоря, оставляла желать лучшего – он разворачивался почти две минуты, и все это время канлодка вела огонь. А промахнуться на дистанции в двадцать кабельтовых для русских комендоров послецусимской выучки было делом почти невозможным. Особенно в условиях, когда им не мешал ответный огонь.
Первый снаряд лопнул в угольной яме точно под кормовым орудием главного калибра. Второй прошил насквозь дымовую трубу, запоздало громыхнув уже над волнами, в сотне метров за целью. Третий эффектно, но бестолково расцвел огненно-дымным цветком на броне цитадели, зато четвертый…
На мостике броненосца мичман Гарланд как раз передал командование поднявшемуся на мостик лейтенанту Томпсону. Но едва тот, оценив положение броненосца, собрался отдать приказ переложить руль, как огромный корабль содрогнулся от страшного удара. Снаряд с «Манджура» влетел в открытую амбразуру батареи правого борта, угодив прямиком в готовую к выстрелу шестидюймовку. От взрыва на лафете сдетонировал и снаряд в самой пушке, разнеся ее буквально в клочья. Тяжелые осколки, без особого труда проломив дюймовый экран, добрались и до расчета соседнего орудия, разом уполовинив его. Те же, кого стальная коса миновала, с полным основанием считали себя двойными везунчиками – ведь палуба вокруг их орудия оказалась буквально усыпана порохом из вспоротых осколками картузов. Окажись один из осколков достаточно горячим или просто высеки сноп искр – и оставшиеся в живых позавидовали бы мертвецам. Но здесь британцам повезло, а вернее, все оставшееся после «платы» за попадание в амбразуру русское везение оказалось сконцентрировано в одном-единственном куске зазубренного металла, который рассек переговорную трубу между мостиком и рубкой. В итоге броненосец по-прежнему продолжал разворачиваться. В следующую минуту последняя пушка батареи правого борта успела выпустить в русскую канлодку два снаряда, легших с недолетом, а затем инерция пяти тысяч длинных тонн вывела «Манджур» из ее сектора обстрела. Настало время главной дуэли боя.
Очередной снаряд русских разорвался уже на барбете орудия главного калибра. Легкое сотрясение ничуть не повлияло на готовность чудовищной пушки к выстрелу – ей просто нужно было еще немного подождать, пока «Манджур» вползет в перекрестие прицела. Этих секунд матросам канонерки хватило, чтобы зарядить еще один снаряд, а затем оба противника выстрелили практически одновременно.
Бутлерову показалось, что он успел разглядеть, как сквозь вспышку вражеского выстрела пробивается пламя разрыва. В следующий миг он был сбит с ног, а у борта «Манджура» взметнулся выше мачт столб воды и дыма.
– Лексан Михайлыч! Лексан Михайлыч!
Первой мыслью пришедшего в сознание лейтенанта было: «Вот вы какие, черти!» Лишь спустя пару секунд он осознал, что подняться на ноги ему помогают прислужники не адских котлов, а обычных – двое с ног до головы перемазанных угольной пылью трюмных.
– Вашбродь, в носовом трюме воды уже по колено, – зачастил матрос, – помпы пока справляются, да в кочегарке паропровод прорвало.
– Хватит! – оборвал его Бутлеров, уже и сам почувствовавший легкий крен палубы. – Передай в машину – полный назад.
– А… слушаюсь, вашбродь!
Матрос убежал. Его товарищ остался, продолжая бережно поддерживать лейтенанта под руку. Отстранив его, Бутлеров похромал к борту и взглянул на британский броненосец. Из дыры на месте орудийного каземата по-прежнему валил дым, но в остальном «Бенбоу» выглядел неповрежденным. Сколько займет у его экипажа перезарядка адской пушки? Две минуты, три, пять? Если они успеют справиться с ней, прежде чем канлодка отойдет за скалу, пиши пропало – «Манджуру» не пережить даже второго близкого разрыва, не говоря уж о прямом попадании.
137 
