Особенно,... 
26 
Хуже всего было то, что к Джини вернулись все те чувства, которые она так старательно изживала. А она-то думала, что больше никогда не испытает чего-либо подобного! Но нет, знакомые по прежним временам ощущения были тут как тут — чувственный трепет и все такое.
— Не хочу ничего слышать, — хрипловато произнесла она, глядя куда угодно, только не на Сида.
Ей любым способом нужно было подавить отклик собственного тела на шквал исходящих от Сида биотоков.
— И совершенно напрасно, золотце. Признаться, чем дольше я размышляю о перспективах нашего соглашения, тем больше оно мне нравится. И будоражит! Секс ради секса, и больше ничего. Так сказать, в чистом виде. Никаких ограничений, условностей и прочих ненужных конструкций вроде необходимости поддерживать видимость хороших отношений. Все до гениальности просто: я беру на себя все твои расходы, а ты меня ублажаешь в постели.
Джини скрипнула зубами.
— Ну уж нет! Не возьмешь ты никаких расходов, а я не собираюсь тебя ублажать!
— О, так не пойдет, — протянул Сид. — Ты не обдумала мое предложение как следует, а уже даешь ответ.
— Тут и обдумывать нечего. Не мечтай, твоей содержанкой я не стану! Спать с тобой тоже не собираюсь, так что…
— Что?
— Ничего! Я не из тех девиц, которые… Словом, на подобную роль я не гожусь!
Несколько мгновений Сид рассматривал ее, потом бросил взгляд на наручные часы и деловым тоном произнес:
— Довожу до твоего сведения, что в твоем распоряжении всего четыре часа. В течение этого времени можешь заниматься чем угодно. Погуляй, подыши свежим воздухом, хорошенько подумай и прими правильное решение. Жду тебя к концу рабочего дня, то есть к пяти часам. Не появишься — я аннулирую свое предложение. И тогда пеняй на себя. Обе пеняйте — ты и Кончита!
Джини похолодела. Лишь сейчас она окончательно поняла, что Сид не шутит.
Что же делать? — промчалось в ее мозгу.
— Ты… действительно думаешь, что я готова продать себя на подобных условиях?
Глаза Сида злорадно вспыхнули.
— Вот ты и проговорилась! А на каких условиях ты согласишься себя продать?
Она прикусила губу. Дьявол, с ним нужно быть осторожнее!
— Не придирайся к словам. Я не имела в виду того, что ты подумал.
— Ну да, как же! — хмыкнул Сид. — Нет, золотце, больше тебе не удастся водить меня за нос. Три года назад я, как последний идиот, принимал все за чистую монету. У меня не хватило мозгов сообразить, что тебе нужно. А ведь стоило лишь подарить тебе побрякушку с брильянтом — и ты согласилась бы на что угодно! Или предпочитаешь деньгами?
— Замолчи! — прошипела Джини. Ее душу переполняла злость, а сердце замирало от отчаяния. Не желая, чтобы Сид заметил выражение ее лица, она наклонила голову. — Все было не так, как ты говоришь. В твоих деньгах я не нуждалась.
— Уж конечно… имея как минимум два источника доходов. Жаль, что я тогда ни о чем не догадался, а то бы просто перекупил тебя у своего отца! Да и у наших конкурентов тоже.
Она подняла взгляд.
— Перекупить меня тебе не удалось бы. Знаешь почему? Потому что я не взяла бы твоих денег.
— Вот как? Очень интересно. Чем же мои деньги хуже любых других?
— Ничем, — качнула Джини головой. — Просто не в них дело.
— А в чем? Скажи же наконец!
Она сокрушенно вздохнула.
— Неужели ты так и не понял? Ведь я… любила тебя!
Ей показалось, что Сид вздрогнул. Во всяком случае, он как-то притих, но лишь на мгновение.
— А получив от моего отца чек на пять тысяч долларов, разлюбила? Знаешь, у тебя настоящий шпионский талант: тебя приперли к стенке, а ты все выкручиваешься, лжешь не краснея. Подобной выдержке можно лишь позавидовать…
Глаза Джини защипало от слез. Почему, как только оказываешься в этом здании, так сразу начинаются унижения?
— Хочешь услышать правду?! — спросила она. Ее голос звучал с надрывом. — Забудь все, что я сказала, потому что сейчас я тебя… ненавижу!
По лицу Сида скользнула тень, но он тут же усмехнулся.
— О, это действительно похоже на правду! Но знаешь что? Я как-нибудь переживу твою ненависть. Думаю, она даже придаст нашему сексу остроты. И уж помехой для него точно не станет.
— Помехой? — У Джини вырвался короткий нервный смешок. — Конечно, не станет. Потому что никакого секса между нами не будет! — Наклонившись к креслу, она взяла сумочку, Гнев придал ее движениям оттенок механичности. — Похоже, тебе нравится такое положение, когда ты можешь приказывать женщине, держать ее в своей власти. На мой взгляд, это извращение.
26 
