Он подождал, пока удалится официант, и взволнованно произнес:
— Только от вас зависит, станет ли этот день самым важным событием моей жизни.
И пока Джини изумленно моргала, Митч взял и нежно сжал ее руку.
— Хочу, чтобы вы знали — я люблю вас. Вы покорили меня, как только я увидел вас в тот день, в своем кабинете. С тех пор вы занимаете мои мысли и днем и ночью, и я не представляю, как стану жить дальше, если вас не будет рядом!
Прежде Митч даже представить себе не мог, что, признаваясь в любви, будет называть свою избранницу на «вы». Однако именно это происходило сейчас, и он воспринимал все как должное.
Скользнув взглядом по приоткрытым губам внимательно слушавшей его Джини, он на минутку отпустил ее руку и вынул из кармана летнего пиджака бархатную коробочку, которая, разумеется, была синей, соответственно основному фирменному цвету сети клубов «Шарп-блю». Когда открыл крышечку, сверкнуло изумительной красоты кольцо с крупным сапфиром, окруженным бриллиантами.
Джини ахнула.
Не медля ни секунды, Митч вынул кольцо и вновь взял ее руку.
— Джини Вайолет, согласны ли вы выйти за меня замуж, взять мою фамилию, родить мне детей и жить со мной до конца своих дней?
Самому Митчу фраза показалась немного витиеватой, но уж так вышло. Затаив дыхание, он стал ждать ответа Джини.
Она ошеломленно покачала головой.
— Не может быть. Этого просто не может быть. Не верю…
— Но почему же?! — воскликнул Митч. — Какие еще доказательства любви вам требуются?
Но Джини все качала головой, глядя то на кольцо, то на Митча. Наконец, когда от нетерпения он чуть сильнее сжал ее пальцы, она пролепетала:
— Все это неправда, вы не женитесь на мне. Вам просто хочется развлечься со мной, только и всего.
— Проклятье, Джини, вы не представляете, как обидели меня сейчас! — крикнул Митч, вскакивая с места.
Услышав это, Джини заметно смутилась. Тоже поднявшись, она пробормотала:
— Простите, я меньше всего хотела…
Митч не дал ей договорить. Вновь стиснув руку, он напряженно произнес:
— Скажите, а если бы я не был вашим боссом, не был бы богат и прочее, вы согласились бы стать моей женой?
На миг зажмурившись, Джини выдохнула:
— Да.
Хотя Митч и надеялся на подобный ответ, в некотором смысле он оказался для него неожиданностью.
— Да?! — ошеломленно повторил он.
— Да. — Выражение обворожительных синих глаз Джини было абсолютно серьезно. — И знаете почему?
— Почему? — одними губами произнес Митч.
— Потому что я тоже люблю вас.
Митчу показалось, что он ослышался.
— Вы… Ты… любишь меня?!
С губ Джини слетел нервный смешок.
— Довольно глупая ситуация, правда?
— Глупая? — Глаза Митча засияли радостью. — Глупая? Ничего подобного! Это самая замечательная ситуация из всех возможных! Ну-ка, позволь… — Он приподнял руку Джини и надел на безымянный палец кольцо. — Вот… вроде подходит. Все! Теперь ты моя невеста! Я люблю тебя, ты любишь меня. Что еще нужно для счастья? Ну скажи, солнышко, что?
Любуясь поблескивавшим на пальце кольцом, Джини взволнованно вздохнула.
— Наверное… э-э… больше ничего.
— Нет! — Митч взял ее за плечи. — Кое-что еще нужно… Вот это.
Медленно склонившись над Джини, он запечатлел на ее губах нежный поцелуй. Затем, отстранившись, хрипловато произнес:
— По правилам жених обязан поцеловать невесту, знаешь ли.
Джини еще несколько мгновений стояла зажмурившись. Потом провела языком по губам, словно пробуя поцелуй на вкус. Наконец посмотрела на Митча.
— А я изменила бы правила.
— Вот как? — осторожно обронил тот.
— Да. Я ввела бы дополнение, что и невеста обязана поцеловать жениха. — Глаза Джини лукаво блеснули. — Конечно, если он не возражает.
Митч облегченно перевел дух.
— Солнышко! Жених только «за». Ох как ты меня напугала…
— Не бойся, — улыбнулась Джини, поднимаясь на цыпочки и обвивая его шею руками. — Я не кусаюсь.
И она доказала это, тут же прильнув к губам Митча.
Второй поцелуй отличался от первого как небо и земля. Единственно, чем был похож, это нежностью. В остальном же он стал своего рода откровенностью. По крайней мере, для Митча. Он не ожидал от Джини подобной пылкости, но и собственный отклик его удивил. Оба они будто превратились в единое целое — и это было волшебное ощущение. Тем более что всего несколько минут назад ни о какой определенности в их отношениях не было даже речи.