Есть любовь и сильная, но любителей клубнички ждет разочарование
62 
— Меня пытались убить!
— Как интересно… — Кард посторонился, пропуская меня в кабинет, и махнул рукой в сторону диванчика. — Падайте. Я отправляюсь будить Тайлера, чтобы он сготовил свое фамильное варево. Не пугайтесь, если услышите грохот и канонаду.
— Угу. И заплатите кучеру.
Пускать меня на диван оказалось весьма неосмотрительным поступком — к моменту возвращения полковника я успела согреться под пледом и почти задремала. Впрочем, гномский напиток сделал свое дело. Уже после пары глотков я ощутила прилив бодрости, ясность мыслей, а также острейшее желание уронить на схвативших меня злодеев что-нибудь большое и тяжелое — например, гнев моего нового шефа. Жалости к ним я не испытывала ни малейшей и красок в описании тоже не жалела…
— Почему вы и Марилена не упомянули про этих белых масок в своем докладе?
— Сочли не относящимся к делу, сэр!
Правда, но не вся правда. Во-первых, в той ситуации мы выглядели довольно глупо, а во-вторых, смертельная опасность задвинула все прочие детали на задний план сознания. Теперь же у Карда имелось полное право выдать классическое: «В нашей работе не бывает мелочей» или «здесь я решаю, что важно, а что — нет!».
— Жаль, они не ответили вам взаимностью, — полковник отставил опустевшую кружку. — Лично я бы предпочел ночью спать, а не распутывать дурацкий заговор.
— А уж как я бы этого хотела, сэр!
— Что поделать! — Кард широко зевнул. — Бывает в нашей работе и такое: ставишь капканы на медведя, а попадает в них форель. Обидно… впрочем, иногда удается выменять этих глупых рыб на что-то более нужное… и я даже могу предположить, кто заинтересуется нынешним уловом. Ваша одежда здесь?
— Да, в соседней комнате.
— У вас пять минут. — Хлопнув ящиком, Кард протянул мне связку ключей. — Я буду ждать вас на крыше, у катера.
— При всем уважении к вам, сэр, — решительно заявила я, — мне нужно не меньше получаса и ведро горячей воды.
— При всем уважении к вашей болезненной тяге к чистоте, — усмехнулся полковник, — выйти на улицу с мокрой головой по нынешней мерзкой погодке далеко не самая лучшая идея.
— Сэр, я не могу и дальше оставаться втакомвиде! — я понимала, что начинаю вести себя почти как человек, но ничего не могла поделать — ощущение зуда по всей голове буквально сводило с ума. Должно быть, в волосы набилось не меньше пуда грязи…
Кард некоторое время изучающее глядел на меня, а затем фыркнул в кулак.
— Вы же эльфийка, инспектор Грин. Необычная прическа с вплетенными листьями — что может выглядеть естественней? Готов держать пари: если вы появитесь втакомвиде на балу, через неделю такое же «птичье гнездо» совьет у себя на головах половина столичных модниц.
— Да чихать мне на ваших модниц и всех остальных! — не выдержала я. — Как вы не понимаете… сэр! Я — эльфийка, верно… и вы заставляете меня то нырнуть в грязную лужу, то в мусорную кучу… и совершенно не представляете, насколько ужасны, противны, непереносимы… омерзительны эти ощущения!
— Вы закончили? — невозмутимо спросил Кард. — Рыдать не будете?
— Не дождетесь… сэр.
— В таком случае, предлагаю компромисс. Вы переодеваетесь за пять минут…
— Пятнадцать.
— …задесятьминут, а по возвращении я организую для вас премию в виде ванны, размером, — Кард на миг задумался, — примерно с эту комнату. Вы сможете блаженствовать в ней до утра. Слово офицера.
* * *
— Где арестованные?
— Какие арестованные? — неумело изобразил удивление дежурный констебль.
— Из разбитой кареты!
В том, что в участке они уже побывали, сомневаться не приходилось. Посреди камеры на полу лежал давешний вязаный колпак, с неповторимым нафталиновым ароматом.
— Не было никаких арестованных, мисс, — старательно пряча взгляд, забормотал констебль, перелистывая учетную книгу за прошлую неделю. — С вечера троих пьяных приволокли, а больше никого и не…
Дежурный осекся, с нескрываемым ужасом глядя на выложенный поверх бумаг жетон.
— Где они? — вкрадчиво спросил полковник.
Констебль громко сглотнул. По мясистой щеке прочертила дорожку одинокая слеза и скрылась в рыжих зарослях бакенбард.
— Сэр, мне приказано молчать.
— Сгною, — наклоняясь над конторкой, все тем же вкрадчиво-ласковым тоном пообещал Кард, — в каторжную пыль сотру, в плесень. Кто приказал?
Дежурный стал похож на мышку… застрявшую между двух мельничных жерновов. Тут и последний орк сообразил бы, что предыдущий визитер тоже изрядно застращал беднягу всеми мыслимыми карами. Но сейчас он был далеко, а полковник — рядом.
62 
