Особенно,... 
34 
Когда Валерия была уже готова, за ней зашел Тони, чтобы проводить ее в салон. Она сама попросила его об этом, так как боялась оробеть во время первого приема в замке и особенно при знакомстве с «ужасным герцогом».
До сих пор они так и не видели его, но Валерия не сомневалась, что к ужину хозяин замка появится.
— Как тебе здесь нравится? — спросила она брата.
— Я рад, что здесь есть по крайней мере две хорошенькие девушки и еще — несколько моих сверстников, с которыми я буду кататься верхом, — ответил Тони.
— Постарайся получить удовольствие от пребывания здесь, — сказала Валерия. — И признайся, что замок герцога великолепен.
— Здесь, конечно, красивее, чем в «Мулен-де-ля-Мер», — ответил Тони, чтобы слегка подразнить сестру.
Валерия ахнула и приложила палец к губам.
— Ради всего святого, Тони, будь осторожен, — умоляюще сказала она. — Я никогда даже не слышала о месте, которое ты упомянул.
— Я буду очень осторожен, — пообещал брат. — А теперь пойдем скорее. Я проголодался, а французы, что ни говори, умеют отлично готовить.
Они спустились в салон, где, как им было сказано, все соберутся перед ужином.
Там действительно уже было человек двадцать, но герцог по-прежнему отсутствовал. Валерия вдруг подумала, что, возможно, он боится, что ему будет скучно с английскими родственниками.
В таком случае они с Тони смогут уйти пораньше.
Старшие из присутствующих пили шампанское, и Валерию слегка позабавило, что ей не предложили бокала.
Между тем герцогиня поглядывала на часы, из чего девушка сделала вывод, что ужин запаздывает.
Но в этот момент дверь отворилась, и вошел хозяин.
— Клод! — воскликнула герцогиня. — Я уже начала волноваться, не случилось ли с тобой чего!
— Извините меня, бабушка, — ответил вошедший.
Услышав его голос, Валерия повернула голову и замерла на месте.
В человеке, который склонился, чтобы поцеловать руку своей бабушки, она узнала графа де Савена!
На какое-то мгновение ей показалось, что ее глаза обманывают ее.
Но могла ли она не узнать его! Его темные волосы, откинутые назад, высокий лоб, его глаза, которые столько раз смущали ее.
— С твоей стороны нехорошо было так задерживаться, — сказала герцогиня. — Наши гости прибыли из Англии, чтобы увидеться с тобой. Позволь представить тебе виконта Стрейнджа, который приехал вместо отца, поскольку, как ты знаешь, граф неудачно упал с лошади.
Герцог протянул Тони руку.
— Я весьма рад видеть вас и лишь сожалею, что ваш отец не смог навестить меня, как предполагалось ранее.
— Мой отец, — ответил Тони, — крайне разочарован тем, что не смог посмотреть ваших лошадей. Я не самая лучшая замена ему, но заверяю вас, что я заранее предвкушаю удовольствие, которое получу от осмотра ваших конюшен.
Валерия подумала, что эту цветистую речь Тони, должно быть, репетировал, пока они спускались по лестнице.
Она поняла, что брат не узнал в герцоге графа де Савена. Впрочем, это не особенно удивило ее.
Ведь Тони видел графа всего один раз, в «Мулен-де-ля-Мер», при тусклом освещении. В тот момент ее брата не интересовало ничего, кроме канкана.
— А теперь, — продолжала герцогиня, — ты должен познакомиться со своей кузиной леди Валерией Нетертон, которая, как я слышала, царила на всех балах этого сезона в Лондоне.
Валерия не смела двинуться, не смела поднять глаза, чтобы не встретиться взглядом с герцогом.
Потом она услышала его глубокий голос:
— Мне чрезвычайно приятно, леди Валерия, приветствовать вас в нашем фамильном замке.
Говорил он по-английски, спокойно, холодно, что поразило Валерию.
Когда она взглянула на герцога, он уже отвернулся и заговорил с кем-то из родственников.
Это казалось невероятным, но он, по-видимому, не узнал ее.
Валерия подумала, что, возможно, сейчас она действительно очень отличается от накрашенной и напудренной «мадам Эрар».
Потом всех пригласили к ужину, и герцог повел в столовую одну из гостей, какую- то маркизу.
За ужином Валерия сидела справа от него, но не рядом, а Тони, как новый гость герцога, — слева, поскольку мужчин было больше, чем женщин.
Валерия сидела между двумя молодыми людьми, своими дальними родственниками. Оба они весь вечер говорили ей цветистые комплименты, смешили ее и смеялись сами.
Однако она не смогла бы потом сказать, о чем они говорили.
34 
