70 
Вот и вся верхушка анклава.
Кроме них, со стороны французов в зале присутствуют две симпатичные секретарши, два резвых паренька «подай-принеси» типа посыльных и «серая мышка» Стефания, молоденькая сметливая переводчица. Периодически нам разносят на подносах чай и кофе, печеньки-булочки, а чаще разные вновь распечатанные исправленные и дополненные по только что принятым решениям бумаги.
Легург тут единственный, кто регулярно выбегает за дверь: главгвардеец серьезно озабочен режимом повышенной безопасности, непривычной суетой вокруг посторонних лиц, да не просто посторонних, а вооруженно-крепких. Пытается что-то и кого-то отследить, засечь возможные эволюции возможных же диверсантов, прикинуть вероятности, вникнуть в оперативные доклады служб. Возвращаясь за широкий стол, он каждый раз выглядит все более унылым. Я не виноват, не знаю, что ему там такое докладывают.
С моего места в окно виден почти весь анклав.
Ах, Париж, Париж…
Мы в России чаще говорим «Нотр-Дам», вспоминая собственно приметный французский Форт и апеллируя к нему, поселок же за крепостью — это и есть собственно Париж, удивительно, но он в тени.
Вот так, братцы, у нас — Посад, у них — Париж. Строчка из того же Митяева «Неровность вычурная крыш течет за горизонт» к нему не совсем подходит: крыш в Новом Париже немного, хотя и отстроились они тут за время пребывания на Платформе, и за горизонт текут не крыши, а бесконечные делянки полей.
Париж неоднороден, ближе к Форту стоит шикарный major city, тут живут избранные, домики заметно нарядней. Настоящая жизнь — дальше, раскидана по долине гроздями домов, у каждого такого анклавчика свои специализации, свои ремесленные предпочтения. У нас в Посаде ничего подобного не наблюдается, все одинаковы по уровню комфорта. Правда, сам Посад несомненно столичен, с точки зрения жителей поселков.
Сельское хозяйство здесь крепкое, Париж вообще «чисто аграрен» на первый взгляд, и это ошибка: вся Франция именно «ремесленна» — вот так будет правильней.
Холмы левого края долины — это сплошные чайные террасы, резные, ровные. Чай на выходе получают черный, очень хороший, такого нет ни у нас, ни у египтян, — входной подарок Смотрящих, как масличные деревья у берлинцев. У подножия холмов, там, где террасы заканчиваются, начинаются гигантские теплицы плодоовощной продукции, различных гибридов высокой урожайности, тоже «вброшены свыше», рубленые, ухоженные, с прозрачной крышей под полиэтиленом, на кровле много красных кирпичных труб угольных печей. Этот объект первым бросается в глаза — уж очень он необычен.
Аккуратные цветные домики с частными хозяйствами, разбросанные по всему полю закрытой от всех ветров долины среди виноградников и садовых деревьев, тоже ничего, но второй необычный объект…
— Алексей Александрович, прошу вас.
Неля подкладывает очередные документы. На подпись.
Я очнулся, перевел взгляд на партнеров — все французы целятся на меня дружелюбными такими политическими взглядами и улыбками. Собственно, контракт и относится к Заметному Объекту № 2, во всяком случае, я его так определяю.
Это мельница. Ветряная.
Слушайте, ну это же обалдеть можно, какая красота!
Мечта Дон Кихота, воплощение средневековой устойчивости территории.
Мельница у франков деревянная, огромная, но какая-то очень уютная — и ведь работает, крутится! Правда, стоит она наверху, не на самой вершине, но поставлена так, чтобы могла ловить широкими дощатыми крыльями спокойный ветерок, пролетающий над долиной. Говорят, что где-то неподалеку есть еще и вторая, надеюсь увидеть и ее: после подписания всех итоговых бумаг мы поедем с экскурсией. Я быстро подмахнул контракт на мельницы — дайте две, мне столько и надо. Для начала. Семейство умелых франков поедет к нам, берутся строить, мельницы встанут в Заостровской — там весь наш зерно-комплекс, новое хранилище, парк техники.
Профессионалы в этом мире — наше все.
— И еще здесь, пожалуйста…
Повезло франкам: заполучили таких спецов.
Теоретически можно построить подобное сооружение по картинкам и техдокументации, Дугин с Ковтонюком до какого-то времени были твердо уверены в такой возможности. В общем-то можно, конечно, но вот только сроки строительства удлиняются раз в пять. Потом наладка, запуск… и тут начинается самое веселое: бесконечное исправление ошибок.
Мы с этой самодеятельностью наелись горькой каши, когда попытались построить пробную мельничку-плотину на Звонкой: три раза переделывали, пока не заморозили проект по нехватке времени и кадров. Вроде все сделали по науке, а не катит, ненадежно получается, — тут одной лишь дубовостью дело не поправишь, хорошо бы знать тонкости изначальные.
70 
