37 
— Какая ты добрая, Мэри, заботливая!
— О нет! — виновато и грустно отвечала она. — Нет, Джонатан, я вовсе не добрая.
— Не говори так. — Он снова обнял ее. — Ведь я люблю тебя.
Еще один поцелуй! И хотя Рид прекрасно сознавал, что это лишь игра, сердце его будто сжала холодная рука.
— Мне пора идти, — быстро проговорила она. — Правда, уже пора. — Вырвавшись из его объятий, она побежала к правой кулисе.
— Когда я снова тебя увижу?
Она остановилась, изображая внутреннюю борьбу.
— Завтра. Приходи к шести в библиотеку. Я буду тебя ждать.
— Мэри… — Он двинулся к ней, но она остановила его умоляющим жестом:
— Завтра, завтра! — и убежала со сцены.
— Хорошо! — раздался громкий голос режиссера. — Здесь у нас будет пятнадцать секунд на перемену декораций, так что вы успеете выпить воды. Ванда, Роза, займите свои места. Свет не гаснет. Выход Мадди.
Мадди снова выбежала на сцену, где Ванда сидела в кресле, а Роза прихорашивалась перед зеркалом.
— Ты опоздала, — лениво протянула Ванда.
— А ты что, поставлена следить за нами? — раздраженно спросила Мадди, манеры которой уже стали резкими и грубыми.
— Просто Джеки тебя искал.
Мадди, которая собиралась надеть на голову парик с рыжими кудрями, так и застыла с поднятыми руками.
— И что ты ему сказала?
— Что он не там тебя ищет. Ну, чего уставилась? Да не трусь ты, я прикрыла тебя.
— Ага, я свидетельница, — подтвердила Роза, щелкая жвачкой и старательно оправляя свой оранжевый с розовым костюм.
— Ну, спасибо тебе.
Мадди сдернула юбку, оттолкнула Розу в сторону и, сев перед зеркалом, стала делать макияж.
— Не за что, мы должны прикрывать друг дружку. — Ванда лениво следила, как Роза репетирует свой танец. — А только ты дурочку валяешь, вот что я тебе скажу.
— Обойдусь без твоих поучений! — крикнула Мадди, уйдя за ширму и перебрасывая на нее снятую блузку. — Сама во всем разберусь.
— Вот и разберись с Джеки. Представляешь, что он сделает с тобой и твоим красавчиком, если узнает, что происходит за его спиной?
— Он не узнает. — Мадди вышла из-за ширмы в длинном шелковом платье, усыпанном красными блестками. — Ну, посмотри, как я тебе?
— В самый раз! Сегодня у нас собралась горячая публика.
— Вот и хорошо, — усмехнулась Мадди. — Такая публика по мне. — Она скрылась за кулисой.
— Свет на сцену слева! — крикнул режиссер. — Выход Терри.
Из-за левой кулисы вышел танцовщик, которого Рид узнал по прежней репетиции. Сейчас у него были гладко зачесанные волосы и аккуратно нарисованные усики. На нем был черный костюм с ослепительно-белым галстуком. Когда следом за ним появилась Мадди, он схватил ее за руку.
— Черт, где ты была?
— Здесь. — Мадди откинула гриву ярко-рыжих волос и приняла вызывающую позу. — А тебе что за дело?
Эдвин нагнулся и прошептал Риду:
— Не похожа на маленькую особу, которая пришла в твой офис с увядшим цветком.
— Да, — пробормотал Рид, пока те двое переругивались на сцене. — Совсем не похожа.
— Она станет большой актрисой, Рид, поверь мне на слово.
Непонятно почему, Рид испытал гордость с примесью тревоги.
— Да, наверное.
— Послушай, милый. — Мадди небрежно потрепала партнера по щеке. — Так мне на сцену идти или стоять здесь и выслушивать твою ругань?
— Марш на сцену! — рявкнул взбешенный Терри, он же Джеки.
— Вот это другое дело! — Мадди гордо вскинула голову. — Это у меня получается лучше.
— Свет! Музыка! — закричал режиссер.
Мадди подхватила со стула длинный шарф из красных перьев, величественно проследовала в центр сцены и остановилась в пятне яркого света, отчего ее красное платье превратилось в алеющее пламя. Она запела низким грудным голосом свою страстную арию, сопровождая ее соблазнительными жестами и телодвижениями. Вот она сорвала с себя боа и швырнула в зал. До тех пор пока пьеса будет оставаться в репертуаре, костюмерам придется постоянно заменять шарф новым.
— Рид, кажется, я ни разу не водил тебя на стриптиз, я не ошибся?
Тот заставил себя усмехнуться, напряженно следя за тем, как Мадди уже стягивает длинные, по локоть перчатки.
— Ни разу.
— Как это я допустил такой пробел в твоем образовании!
Мадди уже исполняла зажигательный танец живота. Это был один из десятка других ее номеров, но если она все сделает, как нужно, то зал взорвется бешеными аплодисментами. И Мадди яростно работала всем телом.
37 
